Новый Рассвет (СИ)

Земля, которой управляла Диана уже начала сопротивляться, показывая свою жёсткую и твёрдую натуру. Камни охотно выползали из-под земли, но вот менять свою форму отказывались категорически. Грохот, искры и облака пыли сопровождали тренировки с этой стихией. Но хуже всего обстояли дела с пламенем. Огонь в руках Зинаиды буквально оживал, словно добрая кошка, а вот в руках Рейнеи не мог замереть, всё желая вырваться из ладоней и перекинуться на цветочное поле, чтобы обратить всё в пепел. Но она не сдавалась.

Ей было тяжело, но всё же упорства Нее было не занимать, так что она взяла под контроль и землю, и пламя. Она создавала удивительные каменные статуи. Сделала статую каждого, кто попал в этот мир, а потом вдруг создала статую Рейны, да так детально и реалистично у неё получилось, что у меня невольно сердце забилось быстрее. Казалось, что пройдёт ещё немного времени, и она откроет глаза, а потом потянется и скажет, что наконец-то смогла нормально выспаться. У этой статуи были даже каменные ресницы. Она и впрямь словно живая.

— Мама… — села перед ней Нея и будто забыла обо всeм на свете. Я понимал, каково ей, поэтому присел рядом и обнял. Она немного устала после столь долгих тренировок. Даже не знаю, сколько мы уже были в этом мире. Внешне мы не изменились, но, кажется, что прошло уже несколько лет, если не больше. Впрочем, какая разница, главное, что с моей Неей всё в порядке. Я гладил её по волосам и просто молчал, ведь слова тут были излишни.

* * *

Стихии дались моей дочери непросто, особенно молния и воздух. Они потребовали от неё куда больше усилий, чем пламя и земля вместе взятые, однако и они сдались через какое-то время, решив помочь Рейнее возродить этот мир. Вокруг дочери вращались пять сфер, перетекающих одна в другую. Выглядело это весьма завораживающе и красиво, но кое-что заставляло меня волноваться. После того дня, когда мы сидели рядом со статуей Рейны, Нея немного изменилась, будто стала намного серьёзнее.

— Рейнея, — подошёл к ней Николай. — Я понимаю твоё желание, ведь знаю, что такое боль утраты близких. Вот только есть с этим одна большая проблема…

— Разве Создатель не способен на всё, что пожелает? — спросила она, не дав договорить страннику.

— Нет… к сожалению, — ответил Николай. — Так уж вышло, что мы… то есть Создатели ограничены. Не знаю, от чего это зависит, от личного могущества, опыта или прожитой жизни, но воскресить родных мы не сможем, если у нас не будет их души.

— А время? Его ведь можно отмотать назад, и уже там помочь маме? — с надеждой спросила она.

— Но ведь тогда ты не станешь Создателем и не сможешь отправиться к ней, — ответил Николай. — Парадоксы, конечно, можно обойти, но для этого требуется более глубокое понимание мироздания и Глобала.

— Что это?

— Об этом чуть позже, я расскажу всё, что успел узнать, но насколько эта информация достоверна, тебе придётся решать самой.

* * *

После того разговора Рейнея училась сама управлять сразу несколькими стихиями, а потом и всеми одновременно, не меняя их. Она явно хотела покорить не только их, но и саму жизнь. И цель её была ясна, ибо горела ярким пламенем в её глазах. Я же не мог её остановить и… не хотел. Я бы очень хотел вновь увидеть Рейну, вновь прикоснуться к ней, взять на руки и поцеловать. И вот после одной из тренировок все легли спать, вот только Рейнея вышла из пещеры и отошла на некоторое расстояние, где вскоре вспышки света озарили пространство. Я побежал к ней только когда услышал, как она плачет.

— Мама! Мама… — слезы лились из её глаз, когда она пыталась разбудить женщину, лежащую перед ней, но ведь это была не Рейна.

Глава 41

Глава 41

Мама. Нелёгкая доля Создателя. Механизм.

Передо мной лежала весьма необычная и очень красивая женщина. С одной стороны её лицо было точь-в-точь, как у Рейны, но такого просто не могло быть. Впрочем, если лицом она была похожа на Рейну, то вот лисьими ушами и хвостами от неё сильно отличалась. Очень худенькая и бледная, в простых светлых одеждах, она больше напоминала мертвеца. Видимо, такой её запомнила Нея. Однако то, что она создала человеческое тело вообще поражает воображение. Как она вообще его сделала, ведь это просто невозможно даже с передовыми технологиями? Это что-то немыслимое.

— Не плачь, моя родная, — обнял я дочку. — Я знаю, это очень больно, но… — и вот тут моё сердце пропустило удар: девушка, так похожая на Рейну, открыла глаза. Она посмотрела по сторонам, а потом неуклюже присела. Увидев плачущую Нею, она потянулась к ней. Дочь вырвалась из моих объятий и крепко обняла эту… лису. Кажется, я кое-что начал понимать.