Новый сладостный стиль

Она умерла, когда их старшим сыновьям, близнецам Александру и Натану, исполнилось пятнадцать лет. В синагоге для солидного торговца нашли новую жену, Рахиль, вдову бакалейщика Фиска. Она старалась понравиться мальчикам, но из этого ничего не получилось. Мальчиков тяготила не столь мачеха, сколь весь тяжеловесный отцовский уклад. За стенами дома шла интересная и напряженная жизнь семидесятых годов. Из Петербурга и Москвы доносились отголоски освободительных идей. Слова «русский интеллигент» стали произносить с особым смыслом. От них попахивало порохом самодельных бомб. В Варшаве подрастало новое поколение заговорщиков. В газетах печатали репортажи о пароходных маршрутах в Америку. Мальчики видели только одну альтернативу будущей жизни: уйти в революцию или сбежать в Америку. Ребята старались посильнее подогреть свою псевдоненависть к мачехе, чтобы оправдать неизбежный побег.

Им было еще далеко до шестнадцати, когда они реши-лись. Домашние черти, естественно, подговорили их ограбить отца. Однажды ночью они пробрались в магазин, взяли недельную выручку и набили два чемодана сибирскими соболями. С этим добром, мальчикам казалось, они возьмут Америку штурмом. Не вполне ясно, где у них украли соболей: еще на пароходе или уже на нью-йоркской таможне, во всяком случае, они оказались среди первых поселенцев в Нижнем Ист-Сайде без гроша в кармане, то есть все, как полагается в романах.

Симпатичные близнецы, или, как их там называли на идиш, «вос-хоб-их-дох-гедафт»,[84] вызывали сочувствие в торговой толпе, и вскоре им удалось устроиться на работу в итальянскую харчевню «Даунинг Ойстер Хаус энд Паста Плейс». Уж наверняка не меньше чем по миллиону устриц пришлось открыть Александру и Натану в этом доме. Ирония еще заключалась в том, что по законам кошрута им запрещалось есть моллюсков. А вы любите устриц, мой друг? Ну, давайте закажем, черт возьми, полдюжины дюжин!

Спасибо кошруту. Если бы не он, мы, может быть, унаследовали бы отвращение к этим восхитительным слизнякам.

Прошел год или полтора, прежде чем близнецы перешли из итальянского подвала на солидную работу в еврейское заведение «Фимми Стейк Хаус». Здесь они уже были официантами и получали чаевые от извозчиков, мясников, уличных торговцев и оптовых подрядчиков. Этот «Фимми», между прочим, существует по сей день. Мы должны с вами там как-нибудь поужинать. Только уж без шампанского. Дико заказывать в таких местах шампанское. Водку надо заказывать. Верно! Пусть принесут в куске льда. Видимо, так в России делалось. Бутылки держали в какой-нибудь Волге. Она замерзала, тогда эти сосуды блядские вырубали саблями, или чем там у вас вырубают водку изо льда.

– Вы меня за ногу тянете, Стенли![85] Перестаньте! – сказал Александр, очень гордый тем, что использовал идиому.

– Боже упаси! – вскричал Стенли и заглянул под скатерть. – Я даже и не заметил ваших ног, приятель! – Щелчком пальцев он заказал еще одну «Клико».

Наши близнецы жили неподалеку от этого храма отбивных, на Орчад-стрит, полутрущобной улице, которую позднее, в двадцатом веке, новые волны эмигрантов почти официально переименовали в Яшкин-стрит. Придите сейчас туда, и вы найдете все ту же оперу, что и сто лет назад: магазины Кауфмана и Горелика, Сола Москота и Лейбла Быстрицкис, кошер-гурмей. Мальчикам повезло, ко времени их вселения городские власти распорядились, чтобы дома там были снабжены пожарными лестницами, примитивной вентиляцией, а также «частными внешними удобствами», то есть люфт-клозетами во дворе с одним очком на двадцать жильцов. До этого рассаживались вокруг дома орлами.

В конце семидесятых произошло что-то важное в жизни Корбахов, какое-то резкое повышение их финансового уровня. К этому времени относится туманная запись в дневнике нашего основателя, то есть вашего тезки, Алекс. Вернулась часть мехов, пишет он. Выручка … долларов. Цифра затерта и процарапана ногтем. Можно предположить, что ребята наладили связь с еврейской мафией, державшей позиции на границе Бауэри и Нижнего Ист-Сайда.

Так или иначе, но они сняли отдельную квартиру с водопроводом на Сивард-авеню. Похоже, что к этому времени они купили подложные аттестаты об окончании царской русской гимназии в Варшаве. Кто будет проверять в Америке, что даже по возрасту они не подходили для этих аттестатов? Известно, что Натан в течение года посещал занятия в Хантер-колледже и носился с идеей поступления в Массачусетский технологический институт. Александр тем временем стал одним из трех совладельцев «Фимми», где братья все еще работали официантами. Потом Натан ушел из ресторана в какое-то бумажное производство на углу Грэнд и Мюлбюри. В этом деле он сильно преуспел и даже в конце концов запатентовал новый способ изготовления высококачественной бумаги. Вот тут и произошел кризис в отношениях между двумя братьями.