Читаем Новый сладостный стиль полностью

Потом все сменялось всеобъемлющим трепетом. Она сама тогда как бы становилась частью восторга, и в этом было все: и конец, и начало, – и оставалось только молить, о чем – не помню. Вдруг осознала, что видит Христа, но не в человеческом виде, а в каком-то невидимо-грандиозном, если можно так сказать, но сказать никак нельзя.

Вдруг возникло в одной точке какое-то бурление, как будто некий щуп ее буравит. На немыслимой глубине в ней обнаружилась коробочка с инкрустированной крышкой. Она открыла эту коробочку и оказалась на краю обрыва, над готическим городом с черепичными крышами, фасадами руин, крестами и химерами большого собора. Короче говоря, внутри коробочки оказался эпизод, происшедший с ней – еще до Сашки – на острове Готланд.

Она шла по дорожке над обрывом. Впереди была зеленая подстриженная поляна, окаймленная с трех сторон кустами многоцветных роз, а с четвертой несколькими валунами, как бы маскирующими линию обрыва. На поляне, глядя в небо, лежала молодая женщина. Рядом с ней сидел мужчина с красивым и мрачным лицом. По поляне между тем бегал крохотный мальчик, не старше трех лет, в круглой шапочке с пластиковым козырьком. Одна стопа у него была – очевидно, в результате врожденного дефекта – сильно вогнута внутрь, поэтому его бегущую фигурку можно было сравнить с лодчонкой на крутой волне под боковым ветром. Это ему нисколько не мешало быть воплощением радости жизни. Он выдергивал из травы то голубой, то желтый цветочек, кричал «папа, папа!» и шустро ковылял к мрачному человеку со своим подарком. Тот брал цветочек и немедленно, не глядя, клал его в траву. Малыш, смеясь, бросался назад и выхватывал новый цветок в опасной близости от обрыва.

У Норы защемило под коленками от ощущения этого обрыва. «Эй!» – крикнула она, и мальчик, сорвав очередной цветок, обернулся на крик. Разглядев Нору, он теперь помчался к ней, смешной калека, не знающий пока, что его ждет в жизни с этой ногой. Приблизившись, он преподнес Норе синюю незабудку. «Большое спасибо. Позволь мне пожать твою руку», – сказала Нора. Он протянул ей левую. «Нет уж, дай мне правую», – засмеялась она. Она вся переливалась счастьем от общения с крошкой. Хохоча, он дал ей правую. Они трясли друг другу руки и смеялись. Тут оказалось, что мать мальчика стоит рядом. Их взгляды встретились. Молодая женщина неуверенно улыбнулась. «Какой у вас чудный мальчик, – сказала Нора. – Как его зовут?» – «Его зовут Феликс», – ответила мать, будто не веря, что ее сын может кому-то нравиться. Нора захлопала в ладоши: «Какой чудный, милый, очаровательный Феликс!» Мальчик тоже захлопал в ладоши и засмеялся еще пуще. Нора поцеловала его в щечку с розоватеньким и не очень-то здоровым румянцем и сразу пошла прочь, чтобы не разрыдаться на людях от нежности к Феликсу. Обернувшись через несколько шагов, она увидела, что вся семья в сборе: мать с ее робкой и благодарной улыбкой, сияющий Феликс и хмурый, но все-таки тоже чуть-чуть подтаявший викинг. «Феликс, осторожнее, тут обрыв!» – крикнула Нора. Мальчик еще раз весело подпрыгнул при звуках иностранной речи. Мать посмотрела в направлении Нориного жеста и в ужасе раскрыла рот: она, очевидно, думала, что за валунами просто склон. Тут же она взяла Феликса на руки и беззвучно губами поблагодарила иностранку. Муж показал рукой «все под контролем».

Быть может, не все у него было под контролем, особенно когда он впадал в меланхолию от сознания того, что жизнь так несправедливо с ним поступила, наградив увечным сыном. Быть может, все время, пока Феликс бегал за цветочками, отец ощущал этот край и где-то в уголке его сознания гнездилось обращение к судьбе: «Этот обрыв из твоей оперы, ну что ж, против тебя мы бессильны». Он никогда в этом себе не признается, как не признается и в том, что случайная прохожая, какая-то странно сияющая американка, одарила его на всю жизнь любовью к сыну. К Феликсу.

Нора, конечно, уже через час забыла об этой сцене и никогда о ней не вспоминала. Коробочка с этой встречей, явившаяся из неведомых пучин, стала для нее полной неожиданностью. Теперь она шептала на ухо любимому: «Знаешь, мне кажется, там было все содержание моей жизни, как будто я только для этого и была рождена, для этой мгновенной вспышки. Для Феликса. Не знаю, что там было инкрустировано на крышке, может быть, просто мое имя и мои даты. Впрочем, все это лишь выглядело как коробочка, чтобы я поняла, а на деле там была лишь непостижимая данность чего-то, связанного со мной».

Он держал ее одной рукой за плечи, а другой гладил по голове. Чем больше она почувствует телесного, обычного, тем быстрее выйдет из небытия. Что они там думают, в Хьюстонском центре? Дать добро для полета женщине с таким алкогольным и наркотическим фоном! Она пережила что-то сродни переживанию Данта, перед тем как он начал писать «Божественную комедию». Что там было толчком, болезнь, рана, какой-нибудь сильный яд, – ясно одно: он побывал там, где нельзя побывать. Вот и с Норой что-то похожее произошло в невесомости.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза