Новый старый год. Антиутопия

– Хватит распускать слюни, Жорик, – демонстративно развязно сказала девушка. – Мы здесь собрались, чтобы веселиться, а не ностальгию разводить. Жить надо проще, сегодняшним днем. Расслабьтесь, дядя Жора, и получите удовольствие. Что-то Гуля задерживается. Пойду ей помогу.

Веселый утвердительно кивнул головой, и девушка тут же, подобрав полы кимоно, упорхнула из комнаты.

– Что ты на меня так уставился? – взорвался Веселый. – Такое сейчас время! Я, между прочим, эту девочку и ее мамочку от расстрела спас. Мариночка прятала в своей квартире семью расхитителя государственной собственности. А дочь ей помогала. Еще она в университете принимала участие в выпуске факультетской стенгазеты, где напрямую призывали к свержению законной власти. Думаешь, легко было ее мамочку вместо колымского лагеря отправить на поселение в Нарым, а дочку пристроить в потешную роту! Я, можно сказать, рисковал всем! А если бы ей здесь не нравилось, она, пожалуйста, могла бы вкалывать, как остальные зэчки, траншеи рыла бы. Девчонки, поднимите руки, кто из вас хочет рыть траншеи? – обратился к наложницам хозяин гарема и, увидев, как те сбились в кучу и испуганно замотали головами, удовлетворенно произнес. – То-то. Тогда включайте музыку.

Гульнара с Катюшей принесли два больших подноса с красным вином, курагой, яблоками и конфетами.

– Катенька, сделай мне чайку, – попросил ее бывший отчим, затем перевалился на мягкой подушке на другой бок и спросил Смита. – А ты будешь чай?

– С удовольствием, – согласился гость. – А то от спиртного меня уже мутит.

Порывшись в кармане брюк, Веселый с благоговением извлек капсулу в блестящей упаковке.

– Будешь?

– А что это такое?

– Виагра. Одна таблетка – и ты будешь топтать этих кобылиц до самого утра.

– Спасибо. Но я пока обхожусь без стимуляторов.

Веселый вздохнул с облегчением и небрежно бросил:

– Я вообще-то тоже. Но уж больно насыщенными оказались два последних вечера. Вчера развлекал гостей из ЦК, сегодня вот с тобой отдыхаю. Утром еще экономку отжарил. А годы-то уже не те. Ваше здоровье, девчонки. Ну, теперь держитесь!

Константин запил таблетку принесенным Катей чаем.

Из дверей выплыла бурятская красавица в одном только открытом купальнике, на котором и сверху, и снизу свисали позолоченные монеты. В руках она держала бубен, украшенный такими же побрякушками. Яркий свет тут же сменился на интимный, а из колонок музыкального центра полилась чарующая восточная музыка. Бурятка стала извиваться ей в такт, изображая танец живота, периодически ударяя в бубен. Колышущаяся позолоченная мишура на бубне, на мясистом заду и грудях, а также то приближающийся, то глубоко удаляющийся во вздрагивающий живот пупок – были последним, что успело запечатлеть сознание австралийца. Джордж Смит бездарно заснул на самом интересном месте.

Проснулся он через час-полтора. Он лежал одетый на широкой кровати поверх покрывала в тихой, темной комнате. Лишь через занавешенное тюлем окно проникал лунный свет. А на подоконнике сидела девушка с распущенными волосами и задумчиво смотрела, как плавно ложится на землю снег.

– Быстро же вы отдохнули, дядя Жора. Я думала, что проспите до утра.

– А который сейчас час?

– Еще даже полночь не наступила.

– Привык в перелетах спать урывками. Теперь бессонная ночь обеспечена.

– Какие проблемы! Давайте займемся любовью. А если вам меня мало, можем спуститься вниз и присоединиться к вашему другу. Там сейчас настоящая оргия.

– Не надо дерзить, Катюша, – устало произнес мужчина. – Давай лучше поговорим. Я давно не был в России и жутко поражен тем, что здесь увидел. Как вы здесь живете?

– Как видите, пьем, занимаемся сексом. А что еще нужно для жизни?

– Ты так думаешь?

Катя спрыгнула с подоконника, взяла с тумбочки сигарету и закурила ее.

– А почему я должна быть с вами откровенна, дядя Жора? – спросила она Кузнецова. – Вы пришли с Геббельсом. Он вас принимает как почетного гостя. Значит, вы – одного поля ягода.

– Я сюда приехал, чтобы увидеть жену и сына. Хочу вытащить их из этого ада. И для этого готов пойти на сделку хоть с самим чертом. И это моя работа – зарабатывать деньги.

– Деньги! Будь они прокляты! Из‑за вашей алчности, слепой погони за наживой к власти пришли эти ублюдки. Что же вы, умненькие бизнесмены, прозевали такую богатейшую страну? Сами, как тараканы, попрятались за кордон, а мы тут отдуваемся за вас! – воскликнула Екатерина.

– Дай, пожалуйста, сигарету, – попросил Смит.

– Вы же, вроде бы, не курите.

– Десять лет не курил. Но сейчас я готов сойти с ума!

Он жадно вдохнул дым и даже не закашлялся.

– Что это за сигареты?

– Прокопьевский «Космос». Это лучшее, что можно купить в Обске. Иногда, когда Геббельс приводит москвичей, нас угощают дукатовской «Явой». Но это бывает редко. В основном нас использует лагерное начальство, менты да военные, а у них не то что сигарет, снега зимой не выпросишь.

– А почему ты называешь Веселого Геббельсом?