Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки»

Ответ на глобальные вопросы как первой, так и второй группы на основе сотрудничества «всех со всеми» возможен только при невероятном сценарии всеобщего просветления, причем не только политических элит, но и абсолютного большинства рядовых граждан. Поэтому не только наднациональный, но и солидарный подход здесь вряд ли возможен. Все без исключения глобальные проблемы должны будут решаться в рамках государственной политики, в том числе и политики сотрудничества с другими странами.

Это, однако, не означает, что государство может решить эти проблемы в отрыве от объективной международной реальности. Государственная политика должна будет в полной мере учитывать такой фактор, определяющий общую динамику развития мировой экономики в современный период, как рост влияния глобальных процессов на развитие национальных экономик. Следствием этой тенденции становятся высокая восприимчивость к болезням и кризисным явлениям, имеющим внешнее происхождение, объективное сокращение возможностей прямого контроля со стороны государств над масштабами глобального влияния в каждом конкретном случае и появление новых требований к формам и качеству государственного участия в экономической деятельности.

По мнению наблюдателей, наиболее явственное выражение причастности национальной экономики к мировой – синхронность национальных и международных экономических циклов, которая в период до 2020 года будет усиливаться. Неизбежная открытость к влиянию глобальной экономики несет в себе риск снижения динамики роста и появления кризисных явлений, которые в современных условиях не могут оставаться в пределах одного сектора, а сохранение динамичных темпов роста национальной экономики в условиях очередного кризиса или рецессии на глобальном уровне будет все более затруднительным. В случае России, экономика которой в результате завершения процесса построения рыночного хозяйства стала органичной частью глобальной экономики, воздействие со стороны последней может в ряде случаев играть даже определяющую роль.

Левиафан и его новые друзья

Как отмечает в своих работах один из ведущих российских специалистов по теории международных отношений Марина Лебедева, глобализация, понимаемая как постоянно идущий процесс универсализации мира,

«... перевернула прежние представления о безопасности и стерла существовавшие ранее жесткие барьеры между внешней и внутренней политикой».[119]

Вызов, который современные технологии бросают суверенному государству, как мы могли убедиться, достаточно серьезен. И касается он в первую очередь не пресловутых «слабых и несостоявшихся» стран – объектов воздействия со стороны международной системы, а наиболее сильных держав – формирующих эту систему элементов. Состояние отношений между ними и определяет степень стабильности всей системы международных отношений, а следовательно, безопасности в качестве среды обитания человека. Поэтому наибольшая ответственность за состояние системы, как всегда стоящей перед дилеммой войны или мира, ложится на сильнейших и их способность благополучно для окружающих выйти из сложившейся ситуации.

Другими словами, современный Левиафан должен будет в который уже раз подтвердить свои права, извернувшись между сократившимися фактическими возможностями и сохранившимися в полном объеме формальными правами, да еще и в процессе не подвергая опасности слишком много своих и чужих подданных. Столкнувшись с проблемой выхода экономической системы из-под контроля системы политической, «вестфальское» по своей природе государство вступило на путь борьбы за права и существование. Исход этой борьбы в общих чертах ясен – Левиафан вновь обоснуется на своем месте. Однако то, насколько серьезные решения ему для этого потребуются, если потребуются вообще, и окажется наиболее ощутимым проявлением глобальных перемен. И чем мощнее каждый конкретный Левиафан, тем более серьезный масштаб для населения планеты будут иметь его решения и движения.

В качестве помощников и, по мнению многих наблюдателей, партнеров государства готовы выступить второй и третий секторы – бизнес и гражданское общество. Стремясь к максимальной реализации интересов своих участников и выгодополучателей, частные компании и неправительственные организации все чаще отходят от своей роли закулисных лоббистов или объективных критиков и начинают активно включаться в процесс формирования и, что наиболее интересно, реализации государственной политики. Практика взаимодействия трех секторов уже достаточно давно применяется во внутреннем управлении. Сбои в согласовании на национальном уровне интересов государства, рынка и семьи, согласно определению Гёсты Эспинг-Андерсена, становились причинами революций и смены политических режимов.