Новый Вавилон

Лилио обвел взглядом пещеру, посмотрел на единственный узкий выход с правой стороны.

— Ничего не бойтесь, — продолжил Фабио. — Опасности нет никакой, мы всегда выставляем дозорных, когда проводим ассамблеи. Ни одна империя ни разу не сумела сломить сопротивление угнетенных народов. Даже Соединенные Штаты в двухтысячных с их дронами и спутниками не выбили повстанцев, державших оборону в Ираке, Афганистане и Сирии.

Заговорил представитель узбекского народа. Клео насчитала уже сотню делегатов, и каждый произносил слова все быстрее.

— Ничего удивительного, — рассмеялся корсиканец, — у нас сегодня плотный график. Из-за вас!

Чеченца сменил квебекец, затем мапуче и, наконец, сахарави.[36]

— Теперь всё? — спросила Клео.

В этот момент все встали. Лилио и Клео тоже поспешили подняться. Изгои хором произнесли:

У нас одна Земля на всех и для каждого,
мы будем вместе строить мир,
океаны станут цементом,
народы — кирпичами.

Международная ассамблея свободных народов могла наконец начаться. Делегатка Асима Маждалави огласила повестку дня, которая вряд ли могла быть интересна Клео и Лилио.

Темы для обсуждения касались не политики, а практических вопросов — организация жизни в Казахстане, управление ресурсами, сбор урожая, содержание домашнего скота, уход за лошадьми. Споры возникали по мелочам. Сеять семена или сохранять их на будущее? Как точнее разграничить собственность и распределить коллективные обязанности? Сначала большинство присутствующих выступали на родных языках, потом повторяли на испанском — единственном языке, понятном всем, что замедляло ход прений.

Через три часа палестинка, облегченно вздохнув, объявила, что повестка дня исчерпана, и посмотрела на гостей.

— Предлагаю перейти к обсуждению центральной темы нашего чрезвычайного заседания. Господин Лилио де Кастро, мадемуазель Клеофея Луазель, мы полагаем, что раз вы захотели с нами встретиться и рискнули проникнуть на нашу территорию, у вас есть важное сообщение. Прежде чем предоставить вам слово, я сделаю несколько уточнений. Прошу слушать не перебивая.

Корсиканец, сидевший рядом с журналистом и учительницей, выглядел так, словно готов был убить их, если они только посмеют открыть рот.

— Мы считаем — вернее, догадываемся, — что мало кто на планете знает о нашем существовании. Новости о жизни во внешнем мире доходят до нас редко, мы получаем их только от новых изгоев. Они подтверждают, что мы не более чем легенда, миф. Мы в курсе, что для немногих представителей власти — юристов, военных или политиков, — знающих о нашем существовании, изгои — угроза. Для них мы террористы, преступники. Казнить нас они не могли — смертная казнь отменена, поэтому изгоев депортировали. Но куда изгнать людей на планете, где нет границ? Это не самый последний из парадоксов, господин де Кастро, госпожа Луазель. Им пришлось нарушить основной принцип и создать границу, охраняемую военными, а нам оставить участок земли для строительства своей утопии. — Палестинка улыбнулась и поправила платок. — Не исключено, что они надеялись увидеть, как мы перегрыземся. Спросите почему? Все просто — из-за навязчивой идеи, будто националисты не способны жить рядом и не убивать друг друга. Сами видите, это не так!

Сидящие в амфитеатре заулыбались.

«Они не соседи, они друзья!» — подумала Клео.

— Войны между народами являются лишь короткими перерывами между долгими фазами взаимных обменов, торговли, культурно-интеллектуального обогащения. Мир без множества народов — нелепица, это мир сирот, эгоистичный и обреченный мир. Все памятники, все искусство, все знания, на которых покоится современный мир, не существовали бы, не будь народов, наций и государств. Что строит нынешний объединенный мир? Какое наследие он оставит будущим поколениям? Без разных народов он обречен на существование среди руин отживших культур, сам же не способен создать ничего нового. Земля станет бесплодной. Земля уже бесплодна. Мы не террористы, господин де Кастро, мадемуазель Луазель, мы политические заключенные, требующие права жить на земле предков. Мирно! Понимаете?

Асима Маждалави закончила. Лилио медленно поднялся и направился к трибуне, чтобы его видели все изгои.

— Опасны не вы! — заговорил он. — Буду честен — не думаю, что Всемирный конгресс, президент Галилео Немрод и даже военные из Всемирной военной организации действительно считают вас террористами, способными пролить реки крови или надеть пояса шахидов и подорваться, защищая свои идеи. Все это в прошлом. Опасны не вы, а ваши идеи.

Никогда еще в этой пещере не стояла такая тишина.