Новый век начался с понедельника

«Таня и Маня»

Глаза – каштаны с поволокой.

Взгляд из-под вздёрнутых бровей.
Давно забытой и далёкой
Предстала музой ты моей.

И губы чувственно, как рифмы

В улыбке обнажают рот.
И голос нежный, как у нимфы.
А возраст твой – девичий год.

Твой рот – атолл, а губы – рифы.

И зубы – россыпь жемчугов.
Ещё продолжу ради рифмы:
Ты изваяние богов!

Я не забуду ту минуту,

Когда прильнула ты ко мне.
Я ж проявил отца заботу,
Покрепче всю прижав к себе.

Я успокоил тебя, гладя,

Щекой прижавшись к волосам.
И мы с тобой стояли, ладя,
Прислушиваясь к голосам.

Там многие стояли, плача.

Кто утирал рукой слезу.
Но большинство стояло молча.
Тебя я видел лишь одну.

Как искренне слеза катилась,

Рыданьем дополняя плачь.
В меня сомнение вселилось,
(А не Олега ли ты дочь?),
Но эту мысль прогнал я прочь.

Тут явно Виктор постарался.

Что стоит только разрез глаз.
Он плодовитым оказался.
В деторожденьи тоже ас.

Да! Во, даёт, Витёк, рожает

Таких породистых детей!
Он тем программу выполняет.
И выполняет всех быстрей.

Во мне проснулось чувство нежность,

Забытое давным-давно.
Жены не вызывало бы ревность.
Тогда мне было всё равно.

Хоть так стояли мы не долго,

Успел проникнуться к тебе
Любовным чувством. Сложным только.
Создал проблему я себе.

Влюбился я тогда в Танюшку.

Но не позволю я себе
Любовь ту превратить в игрушку.
Иначе быть большой беде.

Влюбился я, пожалуй, квази.

Истосковавшись по теплу.
Сейчас я нахожусь в той фазе.
Когда мне флирт не по нутру.

И даже это подтверждая,

Мне бог послал ещё щенка.
Я спас его, в любви сгорая,
Пылая нежностью слегка.

Я спас его на сутки позже.

На сутки позже похорон,
Когда я спас Танюшку тоже.
Иль это может, был лишь сон?

Он помесь спаниеля с лайкой.

Гнедой, чуть с рыжецой окрас.
А бабушка была овчаркой.
Щенок хороший, без прикрас.

Имени созвучно «Таня»

Я щенка тогда назвал
Ласково и просто «Маня».
Тут же так её позвал.

Та пришла, хвостом виляя.

Ну, а в руки не далась,
Тем тебя напоминая.
Лишь приблизилась, ластясь.

Жена не хочет принять Маню,

Чтоб жить, как прежде, без хлопот.
Ну, а за Таню – будет баня!
И мне покажет «от ворот…».

Хотел щенка я подарить Татьяне.

Но время быстро так прошло.
Лукавой, осторожной Мане
Менять хозяев снизошло.

Её пристроил я надёжно.

Специалист тот – высший класс!
Теперь живу я безмятежно,
О чём жалею я сейчас.

Ну, хватит распускать мне нюни!

В руке засохло уж перо.
Чтоб не погрязнуть вовсе втуне,
Пора мне расписать его.

Тебя не видел я лет двадцать.

А может меньше? Ну, и что?
Пусть будет только девятнадцать.
Теперь ведь это всё равно.

Танюшка, милое создание

Так поразившее меня.
Ты украшаешь мироздание.
Сама ты нежность бытия.

Ты – всходы доброго посева.

Я – слова точного король!
В любви ты, видно, королева?!
Какой назвать тебе пароль?

Влюбился я, хотя и чуть,

Влюблённость окрыляет!
Но в этом жизни моей суть.
Любовь ведь вдохновляет!

Что толку больше тебя славить,

И дифирамбы тебе петь?!
Словами ласковыми гладить…
Мечтать всё ж лучше, чем иметь!

Что толку дальше тебя славить?

Нагонишь этим лишь тоску.
Тут ни прибавить, ни убавить.
Перед женою я в долгу.

Ты лишь племянница моя.

Привет тебе от дяди Тоши!
Такая вот судьба моя.
Такие вот дела все наши.

Меня ты может позабудешь?

Иль вспомнишь, может, иногда?
Женой моею ты не будешь,
А вдохновеньем – навсегда!

И чтоб не быть тебе обузой,

С тобой не встретимся мы. Да?
Ты для меня лишь будешь музой.
Другой не будешь никогда.

Ты пусть мгновенье будешь музой.

Минуты будешь дорогой.
С собою свяжешь тонкой узой,
Пока не кончится век мой.

Когда я сгину «за понюшку…»,

То к гробу попрошу позвать
Жену и милую Танюшку.
Но не велю я им рыдать.

Когда наступит мой конец –

Усопший завещает –
Последний поцелуй в венец
Прощанье пусть венчает…

Читать, надеюсь, не устала?

И над стихами не заснёшь?
Хоть музой ты моею стала,
Подальше, к чёрту, не пошлёшь?

Создал я множество творений.

Вот это выдал «на гора».
Часть этих всех стихотворений
Тебе мне подарить пора.