Новый взгляд на историю Русского государства

Лишь только при допущении такого толкования и приходит в порядок вся географическая неурядица, и осмысляется и целый ряд иначе совершенно неуместных сообщений вроде того, что в 1078 году эти печенеги вместе с куманами (т. е. кумовьями, как называли друг друга принявшие христианство славяне и как до сих пор называются восточные венгерцы) осаждают Адрианополь[109], что они могли предпринять лишь из глубины Балканского полуострова.

Становится понятным и выражение Константина Порфирородного (912-959 году), что в его время к западу от печенегов жили венгерцы, к югу хазары, а к востоку какие-то «Хузы» или «Узы», имя которых скорее всего происходит от немецкого слова Haus (дом) в связи с доменными печами Венгрии, или же это просто название оседлых жителей.

Их всех возможно будет отнести к Балканским же оседлым народам. Самое название Северовосточной Венгрии между р. Тиссой и Карпатами Угорской Русью показывает, что она была «у гор», откуда и народ угры, современные русняки, отсюда же и немецкое Hungaren, по-русски Венгры. А лингвистическое родство с ними пермских вогулов и тобольских остяков требует, мне кажется, еще проверки.

Лишь в качестве давнишних местных жителей прочно установленного государства могли эти печники-печенеги в 968 году послать достаточно вооруженное и организованное войско, чтобы — как рассказывает «Ипатьевская летопись» — в 997 году осадить Белгород. Кочующие же народы по самому характеру своей жизни должны быть широко раскинуты по большой некультивированной местности отдельными патриархальными группами, неспособными к общему дисциплинированному действию, требующему экономической централизации, т. е. налога, на который было бы можно содержать войско взрослых холостых людей. У всяких кочевых народов, как у скоплений молекул, каждая их патриархальная группа отталкивается от другой, благодаря поискам все новой и новой травы для питания их стад.

Соединившись вместе в количестве хотя бы нескольких тысяч человек, они должны также соединить друг с другом и несколько тысяч коров и лошадей, и еще более овец и баранов, принадлежащих разным патриархам. В результате этого вся ближайшая трава была бы быстро съедена, и всей компании пришлось бы вновь рассеяться прежними патриархальными мелкими группами в разные стороны, чтобы иметь возможность подолее пожить, не перенося своих палаток каждый день на другое место. И кроме того, при большом скоплении кочевников представило бы огромное затруднение (и вызвало бы ряд ссор) непрестанное выделение своих прежних стад из их огромного общего смешения.

Вот почему априорно должна быть отброшена, как чистейшая фантазия, и самая идея о возможности организованного коллективного действия и победного нашествия на оседлые народы какого-либо широко раскинутого кочующего народа, питающегося от стад, вроде монголов, самоедов, бедуинов и т.д., за исключением такого случая, когда какая-нибудь гигантская, стихийная катастрофа, грозящая общей гибелью погонит такой народ из гибнущей степи целиком на оседлую страну, как ураган гонит пыль из пустыни на прилегающий к ней оазис. Но ведь даже и в самой Сахаре ни один большой оазис не был навсегда засыпан окружающим песком, и по окончании урагана снова возрождался к прежней жизни. Аналогично этому, и на всем протяжении нашего достоверного исторического горизонта мы не видим ни одного победоносного нашествия диких кочующих народов на оседлые культурные страны, а лишь как раз наоборот. Значит, не могло быть этого и в до-историческом прошлом. Все эти переселения народов взад и вперед накануне их выступления в поле зрения истории должны быть сведены лишь на переселение их имен или в лучшем случае — правителей, да и то из более культурных стран в менее культурные, а не наоборот.

Рассмотрим теперь и самое имя татары.

Прежде всего отмечу, что обыкновенно название народов происходит от места их жительства. Так не Париж стал называться своим именем от поселившихся тут Парижан, а наоборот; не Москва от москвичей, а москвичи от Москвы. В словопроизводстве отдельных лиц мы встречаем это и теперь на каждом шагу. Иоанн Дамаскин — значит житель Дамаска, Самарин — житель Самары и т. д.

Отсюда ясно, что и слово татарин происходит от того, что его предки жили в какой-то местности, называемой Татары, или сокращенно Татры. К этому же заключению приводит и летописное название татар — татарове, т.е. татаровцы, или, сокращенно, татровцы. И я уже говорил, что единственная местность с этим именем на земном шаре есть только на границе Венгрии и Галиции, где самая высокая и срединная часть Карпатских гор называется и до сих пор Татрами, включая в себя даже две замечательные в физическом и историческом отношении области: Высокие Татры (или в вульгарном русском произношении Высокие Татары) и Низкие Татры. И кроме того, около Балканского полуострова сохранились и другие местечки от этого же лингвистического корня, например городок Татар-Кончак (Малый Татр) и поселок Татар-Базарджик, свидетельствуя, что страну летописных татаровей надо искать именно в этих местах.