Ноздря в ноздрю

Такой ход разговора мне определенно не нравился. Глубокий анализ полезен далеко не всегда. Чистое чувство прошлой ночи могло не выдержать груза здравого смысла и раздумий о последствиях.

— А что ты играешь, когда репетируешь? — спросил я, чтобы сменить тему.

— В основном тренирую пальцы. Такое занудство.

— Как гаммы? — Я вспомнил, как в детстве меня учили играть на пианино. До чего же я ненавидел гаммы!

— Точно. Но я играю и произведения. Только гаммы могут свести с ума любого, даже профессионального музыканта.

— И какое у тебя любимое произведение?

— «Концерт для скрипки в соль-мажоре» Баха. Но, разумеется, я играю его на альте.

— Но звучание получается неправильным?

Каролина рассмеялась.

— Нет, нет. Звучание правильное. Возьмем песню «Йестэдей», ты знаешь, «Битлс». Ее можно играть на пианино, гитаре, скрипке, на чем угодно. Всегда будет звучать как «Йестэдей», не так ли?

— Пожалуй. — И я начал напевать мелодию.

Посмотрел на часы. Почти шесть. Солнце еще не закатывалось, но уже достаточно далеко ушло от зенита. Я откупорил бутылку, мы сидели и пили вино, довольные компанией друг друга.

Каролина приготовила семгу с петрушечным соусом, молодым картофелем и салатом. Все было восхитительно. После обеда мы посмотрели по телевизору сатирическую новостную программу. Как семейная пара.

В полном соответствии со своим планом ночь Каролина провела не в моей спальне.

Как, впрочем, и я.

Глава 11

Каролина поднялась рано и вызвала такси.

— Я сказал что-то не то? — спросил я.

— Нет. — Она рассмеялась. — Просто мне нужно возвращаться в Лондон. У меня встреча в офисе КФО на Клеркенуэлл-Грин. Я хочу убедить их отправить меня в Америку на вторую часть турне.

Она сидела на краю кровати в моей спальне для гостей и надевала черные носки. Я сел и потащил ее на себя, пока она не улеглась рядом со мной.

— Я не рассчитывала, что это произойдет, — сказала она. — Но рада, что произошло.

Я рассчитывал, что это произойдет, и тоже радовался, что произошло. Я поцеловал ее.

— Но ты приедешь после встречи?

— Не смогу. Оркестр этим вечером заканчивает гастроли в Нью-Йорке и переезжает в Чикаго на вторую часть турне. Я очень хочу вернуть положенное мне место. Если сегодня все пройдет хорошо, я улечу в Чикаго в воскресенье.

Уже наступила пятница. Воскресенье было так близко, и все шло к тому, что в этот день нас с Каролиной разделит Атлантика.

— Но ты даже не видела мой ресторан. Как насчет завтра? Пообедаем?

— Вы очень уж нетерпеливы, мистер Мортон. У меня есть своя жизнь, знаете ли. Мне нужно многое сделать, если я буду отсутствовать следующую педелю.

— А когда ты вернешься из Штатов? — спросил я.

— Я еще не знаю, улечу ли туда. Оркестр должен вернуться в следующий уик-энд, чтобы подготовиться к выступлению в Фестивальном зале. И у меня сольное выступление в «Кадогэн-Холл». Ты придешь?

— Если потом ты со мной пообедаешь.

— Договорились. — Сделку мы скрепили поцелуем.

Потом спустились вниз, и Каролина приготовила завтрак.

— Приглядывай за тостером, — предупредил я ее. — Он сломан, гренки не выскакивают, как положено, я про них забываю, и они подгорают.

Она приглядывала и доставала гренки из тостера в должной кондиции. Мы съели по два, намазав их мармеладом.

Послышался гудок подъехавшего такси. «Так скоро, — подумал я. — Слишком уж скоро».

После отъезда Каролины я все утро бродил по дому, грустил из-за того, что ее нет рядом. Как минимум трижды протер пол на кухне, даже пылесосил ковер в гостиной, пока от гудения пылесоса не разболелась голова. На ленч съел миску кукурузных хлопьев с парой болеутоляющих таблеток.

Испытал смешанные чувства после звонка Каролины около часа дня. Она пребывала в прекрасном настроении. В оркестр ее вернули, и она уже готовилась к отлету в Чикаго. Я, конечно, радовался за нее, но, с другой стороны, накатило горькое разочарование: я надеялся, что она не полетит за океан, а вернется в Ньюмаркет.

* * *

— Не может быть. — Бернард Симе, похоже, отказывался верить моим словам. — Я слышал о клиентах, которые спали со своими адвокатами, о присяжных, которые спали друг с дружкой, даже об одном или двух судьях, которые спали с барристерами [25], но впервые слышу, чтобы ответчик спал с истцом, даже если они женаты. — Он рассмеялся. Я уже сожалел, что обо всем ему рассказал.

Он позвонил вскоре, в половине второго, чтобы сообщить, что получил еще одно письмо от адвокатов мисс Эстон, которые объясняли суть ее жалобы и предлагали нашей стороне предложить мисс Эстон разумную сумму для компенсации пережитых ею страданий и потерь в заработке.

Вот тут я и рассказал, что внял его совету, пригласил ее на обед, и теперь наши отношения углубляются и крепнут.

— Но вы же с ней переспали? — настаивал он.

— Ну… что с того, если да?

Ситуация ему определенно нравилась.

— Она отказалась от иска в тот самый момент, когда спустила штанишки? — продолжал он в том же духе.

— Бернард, этого достаточно, — осадил я его. — И от иска она не отказалась. Ее агент требует, чтобы она гнула свою линию. Он хочет получить полагающиеся ему проценты.