Нож и плётка

Утро. Приехал Казнов. Прямой, простодушно-грубоватый, энергичный… День. Гостеприимный священник, его жена и дети. Отец Геннадий, пожалуй, единственный человек, говорящий о Тюре с состраданием. Священник был уверен, что она явно испытывает душевное беспокойство. Говорил о ней долго. О том, что ее душевное беспокойство в сочетании с печальным отсутствием благоразумия могут завести в тупик. Несчастная женщина заблудилась по жизни. У нее была деспотичная мать, она с раннего детства познакомилась с бедностью. Уже в детстве была замкнутой, избегала общества, потому что всегда была хуже всех одета, что часто вызывало насмешки у детей и взрослых. И сейчас она не имеет жизненной цели. Не знает, как ее искать.

Почему-то вспомнились слова священника о прихожанах, сказанные в ответ на похвалу Казнова, что благодаря отцу Геннадию в церковь потянулись люди. Священник грустно заметил, что иной человек и в церковь ходит, и Библию читает, молится ежедневно, но у него нет подлинного религиозного чувства. Религиозное чувство! Надо же такое сказать! Он предъявляет слишком высокие требования к односельчанам. Он бы еще об образовании вспомнил! Насколько детектив успел заметить, жители Никольского не относятся к образованию всерьез. Интеллектуальное начало явно уступает финансовому, главным образом, сосредоточенному в количестве овец, в наличии выпасов и в банальном количестве денег. Им нравится пить пиво в придорожном кафе, больше напоминающем кабак, а религиозное чувство, воспитание детей и образование для большинства из них понятия весьма чуждые и непонятные.

Рома, сосед, программист. Уманцев умер у него на руках. Рома запомнил: «нож и плетка». Где Тюря? Уж, не случилось ли с ней чего-то плохого? Старожилы жалуются, что даргинцы часто задираются, пристают к женщинам, но все хором утверждают, что Тюря явно не отличается женской привлекательностью. Рома говорил, что вчера она приходила, из трубы шел дым. А вдруг это была не она? Ключи только у нее? И еще у привидения, которое что-то пытается найти в доме, обыскивая даже чердак и подвал. Что ищет привидение? Нож и плетку? Надо поискать самому. Чердак я уже осмотрел. Комнаты и кухню тоже осмотрел. Подвал. Остался подвал.

Трубников сходил в сарай, вооружился инструментом: топориком, молотком и прочим. Спустился в подвал. Долго снимал трехлитровые банки с соленьями и вареньями и выносил их в кухню. Больше ста банок насчитал, потом сбился. Удивился, зачем так много? Хозяйственная Тюря!

Начал простукивать стены, его прервал телефонный звонок. Звонила Вера, волновалась, спрашивала о Тюриной? Узнав, что ее нет в доме, разгневалась. Надо, чтобы кто-то пожил в доме, чтобы не разворовали, чтобы печь топили. Трубников прервал ее гневные крики просьбой, от которой она сразу замолчала и очень долго осмысливала. Потом спросила:

– Зачем вам нужна распечатка за электроэнергию да еще за год? Папа аккуратно платил! Вы сомневаетесь?

Пришлось объяснить ей про подозрения насчет сплит-системы! Вера перешла от гнева к ярости, пообещала лично убить Тюрю, если это она со злым умыслом включала сплит «на зиму»!

– Вы говорили, что у вашего отца не было злобных и мстительных врагов, но кто-то с особой жестокостью убил его собаку. Вспомните, подумайте, кто мог это сделать?

Вера вскрикнула, узнав о смерти Жульки. Очень огорчилась:

– Папа любил ее. На улице щенком подобрал. Она жила зимой почти всегда в доме, а летом в будке. Была очень ласковой, любила всех людей. Нет, у папы не было сумасшедших, способных на такое. Наверное, это даргинцы или чеченцы! Больше некому!

Поговорив с ней о старожилах, чеченцах и даргинцах, Трубников снова хотел спуститься в подвал, но кто-то постучал в дверь, несмотря на поздний час.

На пороге стояли мужчина и ребенок. Трубников очень удивился, пригласил их в зал, поскольку в кухне на столе и на полу стояли трехлитровые банки с домашними заготовками. Предложил чай или кофе, но они отказались.

– Меня зовут Вадим, а сына Ильей, – представился мужчина, – это мы к вам поздно пришли специально, чтобы поменьше любопытных глаз, хотя все равно назавтра судачить будут. Вы же расследование проводите? Это по поводу Антона Владимировича. К его скоропостижной смерти это отношения не имеет, но мы решили на всякий случай рассказать. Это случилось в самом начале апреля. Я работаю дальнобойщиком, меня дома не было. А жена не уследила. Илья пошел кататься на самокате, когда еще лед не сошел! Я бы не пустил. А он катался по ледяным колдобинам, по грязным лужам! Илья, сам расскажи, как ты руку сломал, кто тебе потом помог?

– Я упал и сломал запястье правой руки, хотел на нее опереться при падении. По улице в это время шел дядя Антон. Он сразу подбежал, посмотрел, взял меня за руку и повел в чужой дом. Ему нужна была какая-нибудь палка, чтобы руку зафиксировать. Мне было очень больно, но я не плакал. Нижнюю губу до крови закусил, она потом распухла, я стеснялся и поэтому долго дома сидел.

– Месяц в школу не ходил, – вставил отец, – продолжай, Илюша.