Нравственная философия

«… Не по деспотическому определению, а вследствие условий человеческой природы лежит покрывало на завтрашнем дне. Оно приучает детей земли довольствоваться днем настоящим, сдерживать недостойную пытливость, жить и трудиться, трудиться и жить, предавая себя течению времени, которое внесет нас в глубокие тайны вечности и природы. Душа предлагает нам на изучение одну задачу: причины и последствия. Упражняясь в ней, в труде и в жизни, мы незаметно вступим в новый круг отношений, где вопрос и ответ уже безразличны.

«… В нравственном чувстве заключается залог и умственного усовершенствования. Люди, освоившиеся со смирением, со справедливостью, с истиною, с жаждою лучшего, уже стоят на выси, до которой не достигают ни науки и искусства, ни красноречие и поэзия, ни ловкость и деятельность. Нравственная чистота идет впереди этих благовидных отличий, которым мы придаем столько цены. Добрые, простые души, будто вследствие неразлучной способности парить, возносятся не к такому-то роду добра, но к сути всякого добра, приближаясь к Вседержителю. Сердце простодушное и вверившее себя Всевышнему уже состоит в связи со всем, что сотворил Он и достигает до божественного поприща, несмотря на своеобразность первоначальных способностей и познаний, потому что, возвысившись до первого и первенствующего факта любви божественной, мы из далеких пределов внешней окружности мгновенно переносимся в самое средоточие вселенной; оттуда обозреваем мы причуды и начала, оттуда царим над всем созданным, которое есть не что иное, как слабое и тусклое отражение действительности»

«… Одним повиновением законам высшим можем мы достигнуть праведности и героизма. Вера и любовь, или, лучше сказать, верующая любовь, одна в состоянии облегчить невыносимое бремя забот и раздумий.

О братья мои, Бог существует! В средоточии вселенной есть Дух, который до того царит над всем человечеством, что никто не нарушит порядка мироправления. Этот Дух до того преисполнил все созданное неизочтимыми благами, что, следуя Его велениям, мы благоденствуем; если же хотим нанести вред Его созданиям, наши руки опускаются онемелыми или раздирают собственную грудь нашу. Весь ход вещей, весь их порядок научает нас верить. Нам нужно только повиноваться».

Возмездием доказывается кругообразное свойство каждого человеческого действия. «Еще с детства, — говорит Эмерсон, — мне хотелось написать кое-что об этом предмете, о котором жизнь поучает нас лучше, нежели богословие. Недавно опять возбудилось во мне это желание, по случаю проповеди, в которой излагалось, что нечестивцы имеют здесь дома, деньги, а праведники живут в нищете, в пренебрежении, но пусть подождут: их ожидает вознаграждение. Чем? — не капиталами ли, не шампанским, не страсбургскими ли пирогами?»

«Если награда добрых состоит в назначении благословлять и молиться, любить людей, помогать и служить им, так не то же ли делают они и теперь?.. Но ослепленный проповедник, вместо того, чтобы поставить человека лицом к лицу с вечною Истиною, вместо того, чтобы показать, какими сокровищами может обогатиться душа, каким могуществом окрылиться благая воля, ставил пред Судилище — мертвецов, и на этом основании водружал два знамени: для добра и для зла, для успеха истинного и подложного. Верование в возмездие, — продолжает он, — могло бы указать людям один из лучей Божества, вездесущее присутствие Мироправителя; такое верование могло бы наполнить душу человека морем любви и приблизить его к достойному сообщению с Тем, Который был, есть и будет. Оно могло бы сделаться путеводною звездою, и в часы мрака, на трудных путях жизни, предохраняло бы нас от многих заблуждений, даже от погибели».

… Все во вселенной проникнуто нравственным началом. Эта сила всемогуща. Все существующее в природе чувствует над собою ее власть: она в мире, и мир через нее произошел. Она вечна, она не медлит правосудием и неуклонно держит весы между всеми отделами жизни: «боги всегда остаются в выигрыше». Каждый поступок уже содержит в себе свою реакцию, или, говоря иначе, каждый поступок совершается под двояким видом: во-первых, в сути, то есть в своей действительной природе; во-вторых, в факте, или в природе мнимой, кажущейся. Люди называют возмездием факт, тогда как беспосредственное возмездие неразлучно с сутью и видимо только душе.

… Закон возмездия правит странами и народами, и ни на йоту не уклоняется от своей цели. Против него тщетно злоумышлять, строить козни, придумывать средства обороны: сама суть вещей не поддается продолжительному дурному руководству. Гибельный произвол, пошлая искусственность не благославляются долготою дней. Бедствия, причиненные злом, могут быть скрыты, но они существуют и непременно выйдут наружу. Раны, нанесенные обидою, могут выказаться не сразу после обиды, но они выкажутся, потому что это обида положительно нанесла их.