Нравственные письма

Тот должен книгу медленней листать.

В речах, что люди истине внимают,

Должна быть безыскусность, простота.

А черни, что речей не понимает,

Нужнее возбужденья быстрота.

В таких речах есть шум, но нет в них силы,

А шум... (припомни притчу про ослов)

И мудрого поднимет из могилы

Треск без разбору сыплющихся слов.

Бегущий под уклон себе не волен,

Как быстро говорящий без души.

Кто мудр - тот не торопится, спокоен

Не стоит с наставлением спешить.

"Неужто не могу возвысить голос?"

Нет, можешь, но, достоинство храни.

Раз Господом сосчитан каждый волос,

Как можно мир словами изменить?

Виниций говорил всегда "в растяжку"...

"Ты скажешь что-нибудь?" - вскричал глупец:

Для глупости ума движенья тяжки,

Как для гуляк занудливый скопец.

Пусть в Греции бормочут вслух, стараясь

Успеть. Но нам привычней разделять.

Так, Цицерон, как будто озираясь,

Способен был словами исцелять.

И Фабиан, проживший безупречно,

Был мудр, красноречив (пусть упрекнут).

Он плавностью речей не быстротечных

Мог донести весь смысл за пять минут.

Кто говорит быстрей, чем понимает,

Ни совести не внемля, ни стыду,

Тот забывает, что ему внимают,

И в собственных словах найдет беду.

Отдай свое усердие предметам,

Потом словам - они всего лишь трость.

Кто с истиной знаком, тот молвит метко

И взвешивает слово.

Будь здоров.

========================================

Письмо XLI (О Божественном)

Луцилия приветствует Сенека!

Ты пишешь: Совершенствую свой дух...

Прекрасно, нет нужды искать опеки

На небесах, тревожа Бога слух,

Зачем просить том, что можем сами?

Ведь Бог вблизи тебя, с тобой, в тебе!

Не надо дух искать за небесами

И в церкви - поищи его в себе.

И как ты обращаешься с ним втуне

Вокруг себя ты видишь тьму иль свет...

Без Бога кто возвысит над фортуной?

Лишь Он способен дать на все ответ.

Когда идешь густой и тихой рощей,

Где свет скрывает плотная листва,

Внушает все (не объяснить здесь проще),

Что в роще - проявленье Божества.

Истоки рек, глубокие пещеры,

Озера темных, непрозрачных вод...

В нас это пробуждает святость веры,

Предчувствием святыни всколыхнет.

А если ты увидишь человека

Бесстрашного, спокойного, как Бог,

Глядящего без трепетанья века,

На всех... Неужто ты б понять не смог,

Что видишь не преддверие могилы

Величье в нем опору обрело!

Что снизошла Божественная сила

На бренность тела, на его чело!

Высокая душа чужда волнений,

Ничтожны ей стремления и страх,

И, в этом - несомненность проявлений

Божественных начал в его устах.

Как солнца луч, на землю прилетая,

Живет своим источником в веках,

Так и душа, великая, святая

Лишь проявленье силы родника.

Она нас не чуждается, но связи

С Божественным - основа многих Вер.

И подымает нас из плотской грязи,

И многим в жизни подает пример!

Душа в себе хранит добро от века,

Она не блещет внешним, наносным.

Что есть глупее славы человека

Чем в том, что может быть раздельно с ним.

В арену укротители выводят

Усталых львов, блестящих красотой...

Но дикий лев намного превосходит

Расслабленного, с гривой золотой.

У одного - прекрасный дом и челядь,

Он получает много барыша,

Обильно жнет (и, часто - где не сеет),

Но сам, при том, не стоит ни шиша.

Что человек?- Душа. А в ней? - Лишь разум.

И высшим благом в нем - исполнить то,

Что никому не в силах сделать сразу,

Но, чем достойно - подвести итог.

Толпа, в припадке общего веселья,

Несет туда, где всех пленит порок.

Живи с природой - избежишь похмелья.

Ты - человек разумный.

Будь здоров.

=====================================

Письмо XLII (О добродетели и пороке)

Луцилия приветствует Сенека!

Ты веришь, будто он - дитя добра?!

Таких - один, и то не в каждом веке...

Как исключенье, Господа парад.

Когда б он знал хотя б, что это значит,

Он даже не пытался бы им стать...

Что из того, что о дурном он плачет?

Иуда тоже пожалел Христа...

Он ненавидит безудержность власти?

Он сам бы сделал то же, если б мог...

Пороки многих скрыты в них, отчасти

Из-за того, что чуют слабость ног.

У них нет средства показать всю низость,

Которую таят в себе давно.

Зимой змеи не устрашает близость,

Когда лежит замерзшей, как бревно.

Ты утверждал, что некто - в твоей власти...

А я сказал: в твоих руках перо!

Он улетел? - Он был известной масти,

Что отвечают злобой на добро.

Кто угрожает - тот пожнет угрозы,

Кто домогался - бремя обретет.

Поэт в душе - постигнет жизни прозу,

Когда она сквозь камень прорастет.

Всю тупость нашу видно из того лишь,

Что ценность мерим, деньги возлюбя...

Отдать за долг свой дом - не приневолишь...

Всего дешевле ценим мы - себя...

Есть ценности - опасней злого жала

Осы, что проползает по губе:

Когда б они нам не принадлежали,

То... мы принадлежали бы себе.

Мы часто помышляем о расплате,

И проливаем слезы, как капель...

Хоть многим - надоело, что утратил...

А, если нет - привыкнуть не успел...

Нет денег - нет в деньгах безумной жажды.

Мы все готовы, охранять свой кров,

Но, сохранить себя - не может каждый.

Не думай о потерях.

Будь здоров.

=======================================

Письмо XLIII (О тайном и явном)

Луцилия приветствует Сенека!

Ты спрашиваешь: Как я все узнал?

Молва все знает, хоть таись в отсеке,

Хоть вырой неприступнейший канал.

В провинции ты - важная фигура,

Хотя для Рима - кочка у холмов.