Нравы русских при Петре Великом

Праздники 5 сентября и 22 октября 1721 года, данные въ С.-Петербург по случаю Нейштадтскаго мира, отличались необыкновеннымъ великолпіемъ. При полученіи о немъ извстія, герольды въ рыцарскомъ одяніи, съ блыми перевязями черезъ плечо и блыми знаменами, на которыхъ изображена была увнчанная лаврами масличная втвь, и музыканты съ литаврами и трубами возвщали на всхъ улицахъ отъ утра до вечера о предстоящемъ торжеств. Въ день праздника собрались въ собор св. Троицы царь со всею фамиліею и знатнйшіе чины; кругомъ церкви выстроены были находившіеся въ Петербург полки, а за ними толпился во множеств народъ. Когда кончилась обдня, Петръ, въ преображенскомъ мундир, съ андреевскою лентою чрезъ плечо, взошелъ на высокій помостъ передъ церковью, снялъ шляпу и, поклонившись народу, произнесъ громкимъ голосомъ: «Здравствуйте, православные! благодарите Бога. Онъ кончилъ трудную войну, продолжавшуюся 21 годъ и даровалъ намъ съ Швеціею вчный миръ». Засимъ, велвъ подать себ ковшъ вина изъ большихъ кадей, которыя стояли передъ помостомъ, и, повторивъ: «Здравствуйте, любезные! да поможетъ намъ Богъ подъ снію мира трудиться для пользы и прибытка вашего и облегчитъ тягости, понесенныя нами въ войн; здравствуйте!» выпилъ за здоровье народа. Громкія восклицанія признательныхъ россіянъ служили отвтомъ монарху, который весь тотъ день провелъ на Троицкой площади, участвуя въ народныхъ увеселеніяхъ и отложивъ торжество мира до 22 октября. Въ сей день, по отптіи божественной литургіи, также въ Троицкомъ собор, прочтена была ратификація мирнаго договора съ Швеціею. еофанъ произнесъ слово, въ которомъ, исчисливъ вс дла Петровы, его военные подвиги и гражданскія добродтели, приглашалъ народъ увковчить достопамятный тотъ день, изъявивъ монарху должную признательность. По слову архипастыря, главнйшее духовенство, сенатъ и знатнйшее дворянство приблизились къ Петру. Канцлеръ графъ Гаврила Ивановичъ Головкинъ, какъ старшій, выступилъ впередъ, благодарилъ Петра отъ имени всхъ подданныхъ за дарованное имъ Россіи просвщеніе, за распространеніе ея владній, за силу и богатство, которымъ онъ положилъ начало, и заключилъ просьбою всхъ, чтобъ онъ принялъ названіе Петра Великаго, Отца отечества, Императора Всероссійскаго, дабы потомки не упрекали насъ въ равнодушіи къ великимъ подвигамъ Петра. Едва онъ кончилъ, какъ громкія восклицанія народа внутри и вн церкви: «Ура! виватъ! да здравствуетъ императоръ Петръ!» раздались въ воздух. Звуки трубъ и литавръ, барабанный бой, пальба съ Адмиралтейства, крпости и 125 галеръ, стоявшихъ на Нев, и выстрлы 23 полковъ, расположенныхъ на Троицкой площади, какъ будто освятили желаніе народа.

По окончаніи торжества дворъ, иностранные министры и вс знатнйшія особы обоего пола отправились въ домъ Сената. Мужчины были въ праздничныхъ кафтанахъ, дамы въ платьяхъ, шитыхъ золотомъ и серебромъ, съ великолпными головными уборами. Одна только вдовствующая царица Прасковья, супруга Іоанна Алексевича, сохранила право одваться по старинному обыкновенію, т. е. въ черной бархатной шубейк, съ мховою шайкою на голов. Посл пышнаго стола, который былъ накрытъ на 1000 кувертовъ, раздавались золотыя медали, выбитыя по случаю мира изъ русскаго золота. Праздникъ кончился танцами, за коими послдовалъ великолпный фейерверкъ. Между прочимъ представлялся тутъ храмъ Януса, освщенный 20,000 разноцвтныхъ огней, и два воина, которые, затворивъ врата онаго, подали другъ другу руки въ знакъ примиренія. За храмомъ, въ нкоторомъ отдаленіи, видны были на волнахъ синющаго моря корабли, надъ коими леталъ голубь съ масличною втвію, а впереди, на высокихъ подмосткахъ, лежали для народа жареные быки съ позлащенными рогами; по сторонамъ били фонтаны благо и краснаго вина.

Въ орденскіе кавалерскіе праздника, одинъ изъ кавалеровъ (обыкновенно Меншиковъ) давалъ обдъ; вс же другіе угощали другъ друга тремя кружками вина: одну выпивали за благоденствіе флота и войска, другую за здоровье всхъ кавалеровъ, третью за здоровье хозяина. Число кавалеровъ въ столиц опредляло число кубковъ, осушенныхъ ими въ таковые дни.