Ншан или Знак Свыше (СИ)

Появление киногруппы в селе мною списано, так сказать, с натуры. Работая художником на киностудии «Арменфильм», в Ереване, я сама провела – в составе съемочной группы – месяц в горах, на съемках фильма времен Второй Мировой Войны, где нас разместили так же, как в романе, по дворам.

А вот вызов моей Ншан в столицу, оформление ее сотрудником НИИ и прово-димые с нею научные эксперименты мною почти фотографически позаимствованы у Джуны Давиташвили. (Кстати, Джуна тоже родилась и провела детство в глубокой провинции, в маленьком асирийском селе на Кубани.)

Наше близкое знакомство с ней длилось несколько лет. Свели нас внезапно возникшие у меня проблемы со здоровьем. Муж в ту пору был в Армении крупным партийным работником. Отдыхая летом в Фаросе (в Крыму), мы подружились с Александровым-Агентовым. (Андрей Михайлович, ныне покойный, был бессменным помощником по международным делам генсеков ЦК КПСС – Брежнева, Андропова, Черненко). Узнав о моей проблеме, он вызвался помочь – пригласил нас к себе (уже в Москве) и послал за Джуной свою «Чайку». Таким образом, «эксклюзивное отноше-ние» со стороны весьма популярной целительницы было мне заведомо обеспечено. Ну а меня всегда привлекали люди, обладающие особыми способностями – экстрасенсы, ясновидящие, телепаты.( Возможно потому, что и сама я кое-чем от природы наделена.)

Увы, избавить меня от недуга она не смогла (под нож мне-таки пришлось лечь), но мы с ней подружились. Я проводила многие часы и дни в ее тесной, но очень гостеприимной, всегда битком набитой людьми квартирке на Старом Арбате; наб-людала за тем, как она лечит; участвовала в полуночных сходках ее многочисленных друзей после приема пациентов; сопровождала ее, как подруга, коллега и журналист, на связанные с ней мероприятия. (Относительно «коллеги» – это ее мнение. Она часто говорила мне: «Мы с тобой фантомы и общаемся на известном только нам уровне».)

Таким образом, эксперименты в НИИ, телемост, ситуации в городской квартире моей героини в общих чертах, а местами и целиком «срисованы с натуры», за что я выражаю Джуне искреннюю признательность и надеюсь, что она на меня за это не будет в обиде.

Жизнь самой Джуны была несоизмеримо богаче и разнообразнее, как в плане контактов с людьми, начиная с первых лиц страны и кончая «звездами» советско-российской культуры, так и в плане творческом – она пела, танцевала, сочиняла стихи, занималась живописью, устраивала массовые обучающие и лечебные сеансы в больших залах, разъезжала по всему миру, получала бесчисленные звания и награды, помогала разрабатывать аппараты, действующие как ее биополя, и т.д.

Моя героиня вела куда более скромный и замкнутый образ жизни, во многом обусловленный ее слепотой, ограничиваясь приемом посетителей и участием в науч-ных экспериментах. Зато возможности ее, как феномена, были гораздо весомее – на грани чуда. Понятное дело, вымышленный литературный персонаж легко наделить любыми, самыми невероятными свойствами. Куда уж реальному человеку тягаться с не знающим границ пером писателя.

Хочу подробнее остановиться на «феномене Джуны», нашедшем прямое отра-жение в моем романе: В руководстве страны прослышали о том, что в Тбилиси, куда судьба занесла Джуну, объявилась чудо-целительница. Ей предложили переехать в Москву, дали квартиру – сначала на Соколе, потом – в самом центре столицы, на Старом Арбате, видно чтобы не тратила много времени на дорогу до Кремля. Устроили на работу в поликлинику Госплана. По требованию Брежнева и его окружения начали изучать «биополя Джуны», дабы убедиться, что ей можно доверить здоровье высокого начальства.

Для осуществления данной задачи в 1981-м было проведено экстренное заседа-ние президиума Академии Наук СССР, на котором академик Г. И. Марчук, бывший тогда председателем Госкомитета по науке и технике и зампредом Совета министров СССР, объяснил задачу и предупредил, что о результатах исследований нужно будет доложить на ближайшем съезде.

Академия перепоручила полученную установку Институту радиотехники и электроники, в частности – двум серьезным ученым: теоретику Ю. В. Гуляеву, академику, тогда заместителю, ныне директору Института; и экспериментатору Э. Э. Годику, заведующему лабораторией радиоэлектронных методов исследования биологических объектов, доктору физико-математических наук, крупному специалисту по измерениям сверхслабых полей и оптических излучений планет. Специально для Джуны была создана новая лаборатория, получившая название «Физические поля биологических объектов», то бишь экстрасенсов.

Много лет спустя Юрий Гуляев вспоминал, как его и Велихова (Г. И. Велихов – академик, доктор физико-математических наук, президент «Курчатовского института») вызвал к себе секретарь ЦК А. П. Кириленко и, изложив задачу, спросил, что им для этого нужно. «Женя Велихов хорошо знал ситуацию в ЦК и потому сразу же сказал: по миллиону долларов и по десять миллионов рублей. Что удивительно, деньги нам дали. И мы начали этой проблемой заниматься очень серьезно.»