Ну держитесь, инопланетяне…

– Ну потрогай, – разрешила она и устало опустилась на банную лавочку. Он встал перед ней на колени и несмело прикоснулся к руке, провел от кисти к плечу, легко невесомо. Коснулся плеча, провел рукой по спине. Спустился к бедру, по изгибу бедра до колена, от колена до щиколотки. Потрогал пальцы на ногах. Стал двигаться по внутренней стороне ноги выше. Перед лоном остановился, вопросительно посмотрел на Аполлинарию. Она отрицательно мотнула головой. Тогда он дотронулся до шеи, и скользящим движением спустился к груди, снова вопросительно посмотрел на женщину. Она тоже пристально смотрела на него. Он легко коснулся груди. Женщина застонала. Он сжал горошину соска и вдруг сильно напрягся. Снова поднял на нее свои стрекозиные глаза. Наклонился и лизнул сосок. Аполлинария снова застонала. Тогда он стал целовать ее тело уже не разбирая: груди, ноги, живот, не заметил, как коснулся бугорка у входа в лоно. Женщина мелко задрожала и прижала его голову сильнее к лону. Он понял, что она возбуждена, как и он. Линд уже не скрывал своего возбуждения, его половой орган давно вышел из кожаного чехла и теперь был увеличен в размерах. Аполлинария стала тоже гладить его тело руками и дотронулась до его органа. В это время он ввел язык в ее лоно и стал производить поступательные движения. Женщина затрепетала, выгнулась и сжала его орган сильнее, он толкнулся в ее руку, они одновременно достигли оргазма. Линд излился на пол баньки, но продолжал ласкать женщину. Аполлинария все еще сотрясалась в сладких судорогах. Когда она затихла, Линд отстранился от нее. Он не мог поверить в случившееся. Аполлинария тоже смотрела на него испуганно. Ведь в ее жизни уже давным-давно не было мужчины.

– Спасибо, Аполлинария Ивановна, теперь я спокойно буду ждать часа Пси. Я теперь знаю, что такое быть с женщиной. Хоть я и не познал лона, но я знаю, что такое оргазм.

– Что такое час Пси? Вы часто о нем говорите, но ни разу не объяснили мне, что это значит.

– Час Пси для женщин и мужчин наступает в сто пятьдесят лет. Мы приходим в медицинскую комнату, вводят в вену наркотик со снотворным и мы уплываем в небытие. Потом тело отправляют в утилизатор. Так заканчивают свою жизнь все жители планеты.

– Тебе уже скоро сто пятьдесят лет?!

– Да, мне осталось семь лет.

Аполлинария Ивановна с интересом стала рассматривать мужчину, он не выглядел старым.

– Ты же не старый – озвучила она свои мысли.

– У нас такой закон, никто не живет дольше. А сколько лет живут на твоей планете?

– У нас по-разному. Мой старший сын умер в семнадцать лет. Второй сын умер в тридцать восемь лет. У старшей внучки сынишка прожил всего восемь месяцев. Мне уже восемьдесят пять, я старая.

– Нет, ты не старая, ты очень молодая, у тебя такая нежная кожа, мягкая. У нас нет с такой кожей никого. А почему все умирают в разное время?

– У нас умирают от болезней, от несчастных случаев, от травм и от старости.

– У нас нет болезней. Медики изобрели восстанавливающий раствор, который полностью излечивает организм и поддерживает его на уровне возраста, примерно, тридцать – сорок лет. Поэтому был введен час Пси.

– Иди, – встрепенулась Аполлинария. – Пора спать. Завтра много дел.

Линд вернулся в домик, лег на свою кровать, он чувствовал себя опустошенным и в то же время абсолютно счастливым, так с улыбкой он провалился в сон.

Аполлинария Ивановна помыла тазики, прибралась, развешала сушиться одежду. Приоткрыла дверь, чтобы зашел свежий воздух и задумалась. Странно устроен этот мир, но ей нужно привыкать жить тут. Она вздохнула и пошла в домик. Улеглась на кровать, но уснуть не могла, мысли лезли в голову. «Что же это я как развратная женщина с чужим мужиком сексом занялась? Ох, надо будет узнать, как тут у них женятся». Еще немного повертевшись, она все же заснула.

Утром мужчины проснулись первыми, они аккуратно спустились вниз, вышли на участок и Линд первым начал разговор.

– Я думаю нам нужно определиться, кто из нас будет в милом круге.

– Линд, у тебя ведь близок час Пси, – сказал Старх, посмотрел на Юрана, – А ты слишком молод, только вышел от няни и закончил медицинское образование. Поэтому в ближайшем круге буду я и Зурах.

– Я не согласен, я молод, а не стар, значит могу быть с женщиной. Она меня ведь называет «миленький», значит приняла в милый круг.

– Я стар, но мне до часа Пси еще семь лет, я тоже хочу быть с женщиной.

Они так заспорили что не заметили, как дверь домика открылась и вышла Аполлинария Ивановна.

– Что за шум, а драки нет? – весело спросила она.

Мужчины с недоумением посмотрели на Аполлинарию. У них не принято было драться. Драка считалась унизительным действием. Все споры решались даже без повышения голоса.

– Я что-то не так сказала?

– Мы не будем драться, мы решаем кто из нас будет входит в твой милый круг.

– Пойдемте завтракать и расскажите мне уже, что это за милый круг.

Когда все сели за стол Аполлинария поставила тарелку с блинами, перед каждым чашку с чаем. Она вопросительно посмотрела на мужчин. Они же уткнулись взглядом в чашки и молчали. Потом Старх сказал: