Ну держитесь, инопланетяне…

На платформах, похожих на плоские круглые блины, в диаметре около двух метров, инопланетяне скользили над домами. Аполлинария Ивановна стояла в центре такого блина и держалась за Старха и Юрана. Она сначала боялась, но потом поняла, что не упадет и с любопытством оглядывалась по сторонам.

Их блин пролетел над городом, свернул резко направо, пролетел над растениями еще минут тридцать и приземлился перед участком Аполлинарии Ивановны. Она не верила своим глазам. Все ее постройки и грядки снова были в ее распоряжении. Она забежала в домик и в первую очередь проверила шкаф-холодильник:

– Работает, – радостно сказала она мужчинам, которые стояли у ворот и не заходили на участок. – Вы чего там застыли, заходите. Сейчас чайку попьем, а то в горле пересохло, а потом я займусь обедом, а вы делайте свои дела, кто что хочет.

Но после чая «кто что хочет» делать у мужчин не получилось.

Аполлинария Ивановна вдруг вспомнила, что ей нужно пересадить яблоньку и они дружно выкорчевывали растение.

Потом перетащить мебель в домике, так как их теперь пятеро и всем нужно спальное место. Четыре односпальные кровати поставили на втором этаже дачного домика, вот там и постелила она мужчинам.

Потом нужно было выхлопать коврики.

Приготовить кушать, на пятерых.

Одна она не справлялась. К вечеру мужчины валились с ног, а Аполлинария Ивановна была по-прежнему бодра.

– Теперь можно и баньку протопить, – сказала Аполлинария Ивановна и шустро пошла готовить дровишки.

Впервые в своей жизни они мылись в бане, Аполлинария Ивановна парила их по очереди веничком, терла мочалкой и приговаривала, что именно из-за того, что они не моются, у них такая грубая кожа.

Она видела, что мужчинам понравилось мыться в баньке, ведь у них было принято очищаться только щетиной хрюка. А тут их разморило от жары, каждый еле доплелся до своей кровати.

Аполлинария Ивановна парила, терла мочалкой бока и видела, что у стрекозоглазых есть половой орган, очень похожий на обычный мужской, только он был как будто завернут в кожаный чехол. Юран принимал ее прикосновения с негой и его орган не реагировал на Аполлинарию. У Линда тоже не было никакой реакции на прикосновения Аполлинарии. А вот у Старха и Зураха он немного увеличивался в размере и из-под слоя кожи появлялся розоватый кончик. Когда она это заметила, то окатила их холодной водой и отправила спать.

«Еще будут они мне тут свои концы показывать» – думала старушка. Аполлинария Ивановна всю жизнь прожила с одним мужем, была ему верна. А вот он погуливал, даже у него на стороне родилась дочь.

«Хотя я сейчас молодая женщина – вдруг подумала она и смутилась. – Чего же это я с мужиками в баню пошла»?!

Линд

Юран спал спокойным крепким сном. Старх и Зурах спали тоже, но им снилась Аполлинария. И сны были похожими, каждому снилось, что он притрагивается к мягкой коже женщины и ласкает ее. Поэтому временами оба сладко стонали. Линд же после баньки уснул, но проснулся буквально через несколько минут. Он стал думать, что его час Пси приближается, осталось совсем немного и ему нужно будет идти заканчивать свой путь. Он прожил спокойную жизнь. Никогда не входил ни в чей милый круг. Работал с растениями, изучал их, размножал пригодные для пищи и уничтожал ядовитые. По странному стечению обстоятельств, женщина с чужой планеты вдруг приняла его в милый круг. Он не познал лона женщины за свою жизнь ни разу. Сегодня, когда Аполлинария его парила и мыла спину и бока, он большим усилием воли сдерживал свой половой орган от позора. Так он считал. Нельзя хотеть женщину перед часом Пси. А он хотел, так сильно хотел, что не мог сейчас спокойно спать.

Линд прислушался, почему так долго нет из баньки женщины? Или она уже спит. Он решил спустится со второго этажа и посмотреть. Вдруг ей снова стало плохо. Ее спальное место было пусто. Линд вышел на участок. И тут тихо, уже темно. «Надо попросить, чтобы электронщики светодиоды сделали по периметру и заграждение тоже не помешает» – подумал Линд и пошел к баньке. Там он услышал, что Аполлинария Ивановна что-то делает. «Неужели она все еще моется?» – подумал Линд и осторожно приоткрыл дверь.

– Кто тут? – испуганно спросила женщина.

– Линд.

– Что случилось, солнышко? Или еще захотел попариться? Так пар закончился и воду я уже на постирушки извела.

– Нет, я просто хотел узнать почему ты так долго.

– Бельишко стираю, а то все грязное ведь стало уже. Я сейчас уже.

Вдруг Линд осмелел, зашел в баньку, закрыл дверь и прерывающимся голосом сказал:

– Аполлинария Ивановна, у меня приближается час Пси, скоро меня не станет, а я никогда не прикасался к женскому телу, разреши потрогать твою кожу.

Аполлинария растерянно смотрела на стрекозоглазого мужчину. Потом взяла мокрое полотенце и замахнулась на него.

– Ну-ка иди прочь, то же мне трогальщик.

– Не гони, – в больших стрекозиных глазах была тоска, при чем жуткая. – Мне не нужно многого, я только прикоснуться к телу прошу разрешить.

Аполлинария Ивановна вдруг вспомнила, а ведь она всех их трогала, терла мыла, а они ни один не прикоснулись к ней.