Ну и что, что тролль (СИ)

– Лежу связанный на полу и думаю о красоте окружающих меня вещей.

– Поистине ты неисправим!

Послышались шаги за спиной. Кто и зачем торопливо идет к нему? Ну да, раз он еще не зарублен (почему именно "не зарублен", а "не застрелен" или "не заколот"?), то кто-то в нем нуждается. И даже не кто-то неопределенный, а женщина, и женщина молодая. Голос-то какой приятный!

– Айвен! Ох, Айвен! – черноволосая женщина в богатом длинном платье подбежала к нему и осторожно обняла. – Я знала, что ты жив! Что с тобой? – пробормотала сквозь слезы.

– Погоди плакать и задавать вопросы, лучше развяжи меня. Или разрежь веревки. У тебя есть нож?

Она отвернула полу верхнего, голубого платья и с пояса нижнего, серебристого, достала (ого!) маленький кинжал.

– Сейчас, Айвен, сейчас! Ты жив, жив, – бормотала, освобождая его. – Я не надеялась на такое чудо! Знаю, ты почти не можешь говорить. Твое горло ранено острыми когтями какого-то зверя. Но не сокрушайся, старая Ингигерда все поправит, нужно только время и немного магии. Нет, не пробуй больше говорить!

Сильные маленькие ладони сначала растирали его онемевшие запястья, а когда они отозвались на ее усилия мучительным покалыванием, женщина сказала:

– Ты сможешь управиться с пером и чернилами? Да?

Для него такие письменные принадлежности были экзотикой, с одеревеневшими запястьями он еле справился бы даже с клавиатурой, но выбирать не приходилось. Хотя горло оказалось практически единственным, что у него не болело, но пока только эта красавица могла ему хоть что-то объяснить. Поэтому не спорил и утвердительно кивнул, а она выбежала, оставив его приводить руки в порядок своими силами.

"Айвен? Мое имя? Ладно, это потом… Все погибнет? Ладно, это тоже потом, сейчас спасать даже "не все" сил нет… А она очень красива. Хотя ей уже давно не двадцать. И очень знакома. Ну, гудящая башка, как зовут освободительницу?"

Меж тем, красавица вернулась с пергаментом и старинными пером с чернильницей. Айвен сдержал стон и взял перо.

– Ну же! – торопила его она. – Рассказывай все. Как это случилось?

"Ах, женщины, женщины. Все одинаковы: скорее, быстрее…" У него тряслись руки, с куда большей охотой и скоростью он говорил бы вслух.

Но красавица нетерпеливо смотрела через его плечо и, кажется, была готова зажать ему рот. Пришлось поднапрячься и вывести три слова на пергаменте.

– Что? Как это ничего не помнишь? Совсем ничего? Ни сражения с бездухами, ни поиск артефакта? – возмутилась она.

Меньше всего ему сейчас был нужен артефакт. Вот стакан воды – другое дело. Но пока его угостили только чернилами. Он улыбнулся и дописал еще строчку.

– Ты не знаешь, кто ты и кто я?! Но что-то же ты помнишь?

Он задумался. Конечно, правильнее было бы оглядеться, оценить обстановку, найти оружие, раз тут происходят сражения. Расспросить эту женщину. Приготовиться к очередным неприятностям, так сказать.

Но он был до неприличия слаб и растерян. А красавица энергична и упряма.
Размышления его длились не одну минуту, потому что большую часть времени смотрел на нее и восхищался. И радовался тому, что – как видно – они с ней очень дружны. Приятно быть спасенным такой душенькой и смотреть в ее чудесные глаза. Смешно, но в этой нелепой беспамятности от сердито-нетерпеливого ее взгляда становилось ему легче.

– Айвен, разве не помнишь, что ты маг?!

"Вот те на – маг! А вот такому я совсем не рад. С магами вечные проблемы. В смысле – с магией. То горшочек не прекращает варить кашу, то вызванный демон садится на шею".

– Да, маг! – надула она губы. – И ничего смешного в этом нет!

"Глупенькая, я не смеюсь, я морщусь от боли в руках. А тут еще и в ногах восстановилась чувствительность…" Но столько слов написать ему было не под силу. Он раздумывал, как обойтись двумя-тремя, когда красавица опять заговорила:

– Ты был послан на поиски города бездухов, но исчез. И вот, наконец, мы получили от тебя письмо. Очень странное письмо, которое приказывало мне ехать к тебе. Ехать одной. И что же? Я приезжаю сюда и нахожу тебя в этом богатом доме чуть ли не изуродованного. Я не знаю, каким чудом и волшебством удалось тебе спастись, но ты не представляешь даже, как я рада!

"Значит, мы больше, чем друзья. Это неплохо". Он опять закарябал пером по пергаменту. Красавица одобрительно посмотрела на кривую строчку:

– Ты тоже рад? Ты благодарен? И я рада! Почему? Но ведь я тебя люблю, и я твоя жена!

"Какое замечательное известие. Хотя… было бы все-таки неплохо вспомнить и остальное свое прошлое. Ну же, Айвен, напрягись!"