Ну точно - это любовь

Джон заставил себя сконфуженно улыбнуться и дал волю воображению писателя-публициста:

— Глупо, да? Но в прошлом году у меня был студент, который сказал, что отец друга его двоюродного брата работает в Сенате. Сообщил, будто сенатор Харрисон замешан в каком-то скандале, который может разрушить его политическую и даже личную жизнь. С тех пор я его изучаю. Тщательно. Для книги, — закончил он, глядя на нее с надеждой.

Он заметил, как улыбка Джейн увяла, а лицо побледнело.

— Сенатор… — она два раза откашлялась. — Ты сказал, сенатор Харрисон? Сенатор Обри Харрисон?

Джон кивнул:

— Да, старший сенатор из Нью-Джерси. Ты знаешь такого?

— Я? — Джейн поморщилась и покачала головой. — То есть я знаю, что он сенатор из Нью-Джерси и что, наверное, будет баллотироваться на пост президента. Это все знают, верно?

— Любой, кому происходящее не по… да, это все знают.

— Да… Да, конечно.

Он взглянул на нее с любопытством — его шпионский нюх что-то почуял — и покачал головой. Эта женщина — воспитательница детского сада. Такого не подделаешь, она до мозга костей воспитательница детского сада.

Только не когда она ест. Из булочки выдавился кетчуп, и Джейн слизывала его с пальцев, с ладони. Она такая соблазнительная и чувственная… но вряд ли об этом знает. Что еще интереснее.

— В любом случае, — продолжал Джон, отводя взгляд от ее языка, — я давно хотел написать книгу о Харрисоне, и тут через университет приходит это приглашение. Я узнал, что он один из гостей, и подумал — вот она, возможность разведать правду об этом человеке.

Джейн склонила голову набок, посмотрела на него, сощурившись, и вздохнула:

— Нет, все равно не сходится, Джон. Может, сенатор Харрисон знает тебя, и поэтому ты выдумал этот… маскарад?

Так, он забыл, насколько умна эта женщина, черт побери. Он не может рассказать ей, что чудаческий наряд нужен для того, чтобы в нем не узнали Дж.П. Романа. Прежде всего сам сенатор Харрисон, пусть Джон и не видел этого ублюдка с двенадцати лет.

Но он пишет романы, то есть без малейшего труда может быть первоклассным лжецом.

— Нет, его я не знаю, но познакомился с его племянником, Диллоном Холмсом, на семинаре по политике в Фэйрфаксе около пяти лет назад. Он тоже должен быть на конференции, как спутник сенатора. И мне… не очень хотелось, чтобы он меня узнал. Хотя сомневаюсь, что он меня вспомнит. Для него я был просто человеком из толпы, хотя мы и поспорили немного о реформе финансирования избирательных кампаний. Наверное, я замаскировался ради забавы. Мне должно быть стыдно, да?

Он бросил на нее быстрый взгляд, чтобы проверить, поверила ли она в образ сконфуженного идиота, но, казалось, Джейн не обратила внимания ни на него, ни на его игру. Она прижимала руки к желудку, и, увидев ее бледные щеки, Джон на мгновенье испугался, что ей нехорошо.

— Что с тобой?

Она медленно подняла голову и посмотрела на него:

— Кажется, гамбургер плохо пошел. Но со мной все в порядке. Только что-то в ушах звенит. Значит, мы остановились на сенаторе, его племяннике и твоей книге. Ты еще не закончил?

— Нет. — Джон теперь всерьез забеспокоился о ней. — Кажется, меня немного занесло с идеей стать тайным журналистом и получить материал для разоблачения. Я не только слишком далеко зашел с чудачеством, я забыл, что не чудак.

— Это точно. — Джейн, кажется, немного ожила. — Ты скорее качок, чем чудак.

Джон улыбнулся:

— В самом деле? Спасибо, мэм. В свое время я поигрывал в футбол.

Она закатила глаза:

— Это не комплимент. Ты хотел одурачить меня, Джон, втянуть в свою интригу. Ты едешь на конференцию обманывать. Тебе должно быть стыдно. Затем она чуть поморщилась. Возможно, потому, что напала на его нравственные принципы.

— Я просто сокрушен, — Джон широко улыбнулся. — Но теперь, когда я рассказал правду, потому что доверяю тебе, я должен переодеться в нормальную одежду и сесть за руль настоящей машины. Иначе я убегу, завывая, в знаменитые сосновые равнины Нью-Джерси. Идет?

— Идет? Тебе напомнить, что я почти утонула?

— Не утонула, — ответил он с гордостью. — Ты начала получать удовольствие. И мы сможем здорово развлечься, если ты согласишься мне помочь.

— Соглашусь тебе помочь в чем?

— Помочь подобраться к Харрисону, постреляв своими глазищами в него или даже в его племянника. Чтобы мы… то есть я недельку понаблюдал за этой шишкой, за его мимикой и жестами, например, чтобы описать его ближе к реальности. А может, заполнить пробелы в моем исследовании. Никакого риска, никаких заворотов, просто привлечь его внимание. Ведь это совсем несложно для красивой женщины.

— Так, значит, я стреляю в него глазами, и мы к нему подбираемся, чтобы ты мог добыть информацию?