Ну ты чего такая хилая? Глотай свой гараж!

Моль смеётся так громко, что кажется, ее услышит каждый в здании. И мутирует, расползается в его разложившемся трупе, с копашащимися гусеницами, повторяющие каждый его судорожный вздох. В недострое все девять этажей, но верхние стены так и не успели построить, оставив торчать одни железные балки – панорамные окна. Территория огорожена забором, сплошная гофрированная сталь, под которой заметен подкоп, и не мешкая, Слава проползает стараясь не зацепиться за острые края и не подхватить столбняк. Отряхиваясь от ледяной земли, грязи, нестираемой с черных джинс, идет в сторону девятиэтажки. Не заметить Продольченко мог только башенный кран. Строительная пыль, дубак, и тишина, ей совсем чуть-чуть до идеальной, нет, не приглушенные голоса, всего лишь намеки на них, едва слышимое эхо, отражающееся о промозглые серые стены. Ступает Слава аккуратно, стараясь не скрипнуть героиновым шпритцом, поднимается по усыпанным бычками строительному мусору. Следами пребывание молодежи и суицидников-сатанистов – бритва с запекшейся кровью, выделяющаяся сталью, тускло поблескивает в общей серости и жути. Голоса становятся громче. Постепенно вдалеке виднеется яркий огненный свет, сопровождаемый резким запахом горения, выжигающего остатки легких и наводя на воспоминания, казалось, совсем малой давности. Голоса становятся все отчетливее. Уж если Слава и немного думал своей небольшой головушкой, то в ней мысль о съебывании была вырезана четче любой другой. Но… Что не сделаешь ради умиротворённой и, в кой-то веке, полноценной жизни, с таким же мужиком, как и ты сам.

– Славочка-славочка, так просто пойдёшь к страшным дядечкам из подвала? Ты только обратись, я ведь любую услужечку выполню, – пропищал слащавый голосок карманной демонессы. Славочка мог заручиться своей нездоровой ориентацией, ака негомофобством, что беловолосая сейчас злорадно ухмыляется, наблюдая за его беспомощностью. Ну нет, Продольченко с такой херней связывается впервые, и на том спасибо, но отдавать власть над собой какому-то жалкому зеркальному демону, он не собирается. Труба не съела, значит и ей дорога прямиком нахуй.

– Да-да, единственное, что от тебя требуется – это поднести стакан воды в старости. Заткнись и не мешай.

Пф, показушник. И что ты собрался делать? План, стратегия, может хоть одна здравая мыслишка вдруг посетила твою, искореженную проблемами с психикой, головешку? М? Конечно же нет. Действительно, зачем ему напрягаться? Славе осталось лишь переступить порог и тут либо торжественная победа, которую он выманит всем известным способом, «на дурачка», или же поездка прямиком к карманной демонессе, которая на всю жизнь впечатает ему клеймо неудачника, с наслаждением наблюдая за его страданиями. Это самое страшное, что способна изобразить его изощренная фантазия.

Зайдя, внутрь, его окружили негерметичные стены, на каждую из которых то и дело проливался яркий, словно тысячи уличных раздолбанных в хлам фонарей, свет факела, приманивший сюда Продольченко. Однако, его внимание зацепила совсем не доисторическая архитектура помещения, если это можно было так назвать. Буквально перед его уставшим взором, на коленях, сидели люди, завёрнутые в чёрные, словно оформление даркнета, балахоны, причём настолько тщательно, что не было видно ни конца, ни начала их существа. А преклонились-то они перед вырезанным и раскрашенным настенным изображением, являющимся точной копией адского существа, мирно сидящего внутри зеркальной поверхности Славиного айфона. Эх, какое видео бы вышло, сразу рейтинги б взлетели за стратосферу, этим же сейчас интересуется аудитория 14-ти летних фанючек?

Слава бы и дальше прикидывал сейчас ему нахуй не нужное оформление возможной съемки, если бы пранк не вышел из-под контроля. Не удержался пацан.

– Господа сектанты, че за парашу творим? – притворно сладко, словно надеясь на помилование из-за своей тупости, изрёк Слава. Быть умным – значит вовремя прикинуться дебилом. Но он, походу, немногочисленное исключение.

– Ты кто? – от загробного баритона Подольченко чуть не подскочил на неровном месте.

Лихорадочный смешок – сказываются проблемы с психикой, и Слава только ещё больше усугубляет и без того испорченное знакомство с хорошими ребятами. Он в панике огляделся по сторонам и зацепился беспокойным взглядом за намалёванный портрет попутчицы. И тут его шарахнуло. Может, ещё не все потеряно.

– Понимаете, я-я-я… – долбанное заикание, – Я очень интересуюсь вашей религией, – Слава, что ты несешь, – Поэтому хотел бы узнать о ней побольше всякой херни, – Слава, остановись, – Ага.

И настолько дружелюбная и дебильная улыбка, что Славе сейчас самому от себя кринжово, его остатки чсв потерпели крушение, с самой высокой точки мира.