Ну, ты, Генка, и попал... Том I

В саду около графского дома не было привычных роз, фиалок и анемонов. Клумбы все были ухожены, на них росли пышные зелёные кусты с мелкими розовыми, белыми и желтыми цветочками. Это было удивительно и непривычно. Но я не стала ничего спрашивать у мужа.

Приняв ванну, немного отдохнула с дороги. Потом горничная, кажется, её звали Глафирой, помогла мне причесаться и одеться. В то время, пока она расчёсывала волосы, девушка не замолкала, расхваливая эти места. Оказалось, рядом располагается лес, где прямо под ногами растёт огромное количество ягод.

Я ни разу не была в лесу. Боже, как же мне страстно захотелось побывать там и поесть ягод прямо с кустика! Глафира поддержала такое желание, сказав, что господа часто выдвигаются в лес на пикник, где отдыхают на пледах, когда устанут.

В течение обеда граф был вежлив, но очень скован. После того, как я изъявила желание отдохнуть на пикнике в лесу, он как будто бы вздрогнул, но потом, подумав, согласился. С каждым разом всё становилось интереснее и интереснее. Тайна, которая плотно окутывала недавно ещё столь покладистого и мягкого супруга, ставшего теперь совершенно иным, просто затягивала меня, как паутина.

… В лесу было совсем не тихо. Деревья гудели где-то вверху своими кронами, шелестели листьями. Повсюду раздавалось птичье пенье. Иногда из-под куста выскакивало какое-нибудь мелкое животное и быстро перебегало в другое укрытие. Женщины и девушки повизгивали, пугаясь их от неожиданности. А я просто отдыхала душой. Такая благодать! С городом это не идёт ни в какое сравнение. Хотя, если честно, жить в сельской местности постоянно я абсолютно не хотела.

Но вот мы пришли на место и стали располагаться на отдых. Пока доставали еду, расстилали пледы, Глафира повела меня показать её заветную полянку. С нами пошли ещё двое: одна, видимо, горничная, а вторая – баба из сельчан. Григорий снова как будто бы занервничал…

Мы отошли совсем недалеко. Поляна, и вправду, была усыпана ягодами! Я никогда раньше не собирала ягоды в лесу. Присев, сорвала одну, вторую – они были сладкими и сочными, с меленькими твёрдыми зёрнышками. Меня удивило то, что все три женщины не пошли следом за мной, а остановились несколько в стороне. Вдруг Глафира громко прошептала:

– Анна Ивановна, ваше сиятельство! – и указала на дуб.

Из его дупла выглянула белочка, проскользнула по стволу дерева и скрылась в траве. Я даже рассмеялась, настолько зверёк был умилителен. А потом я потянулась за следующей ягодкой, передвинулась чуть-чуть вперёд, и… Меня закрутило, я потеряла сознание.

Реализация планов

Очнулась я от того, что мне на лоб легла влажная прохладная ткань. Тело горело, сильно болела голова. Мне хотелось перевернуться на бок, что я и попыталась сделать.

– Что ты, милая? Никак очнулась?

Старческий женский голос звучал как будто бы издалека. Я открыла глаза. Действительно, рядом стояла пожилая женщина в синем халате и с косынкой на голове из той же материи, завязанной концами сзади.

– Полежи, не трепыхайся, как рыбёшка на берегу. Нельзя тебе двигаться-то, нога на растяжке. Поломалась ты в аварии знатно. Думали, уж не выкарабкаешься. Ужо доктора позову, погодь малость! – проговорила старушка радостно, поставила в угол рядом с ведром палку с накрученной на её нижнем конце тряпкой и поспешила выйти.

Значит, я жива. И нахожусь, вернее всего, в больнице. Хотя всё, что окружает меня, выглядит довольно странно. Я перевела взгляд на свою ногу. Она была замотана чем-то белым и подвешена на странном сооружении, а к пятке была привязана металлическая вещица в форме миниатюрной бутыли.

Вошла женщина в белом халате и такой же белой шапочке.

– Вот, доктор, пациентка очнулась-таки, – старушка забрала ведро и палку и выскользнула через дверь.

Так здесь докторами бывают женщины? Вот это дивно! Доктор послушала меня, сунула под мышку какую-то стеклянную палочку, оттянула мне веки и заглянула в глаза.

– Ты умница! Поправляешься. А самое главное – сердечко у тебя крепкое. Да и стимул для выживания – ого-го какой! Твои дочурки каждый день о тебе справляются. Кстати, сейчас уже можно с ними повидаться.

Я была в шоке. У меня есть дочери? Я столько времени мечтала иметь детей! Господь Бог услышал мои молитвы! В это время дверь скрипнула и в проёме нарисовались две одинаковые на лицо белоголовые девчушки лет по восемь. У одной была замотана рука, которая лежала на подвязке к шее, а у другой бинт скрывал лоб.

– Мамочка! Ты выздоравливаешь! – девочки с радостным криком бросились ко мне.

– Осторожнее, мама ещё не совсем здорова, – немного охладила их пыл доктор. – Ну, ладно, поболтайте тут, а я пошла к другим больным».

– Гриша, родненький мой! – Глафира бросилась мне на грудь и громко зарыдала. – Мои девочки живы! Боже мой, какое счастье!

– Ты уверена, что это были они? – осторожно спросил я.

– Конечно же, Света и Вера – близнецы, в тот год, когда случилась авария, им было как раз по восемь лет, – сквозь рыдания пробормотала Глаша.