Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы

Например, чтобы было не так страшно жить, надо верить в бога. Ну надо так надо… Будем на вопрос «А вы верите?» отвечать утвердительно, будем носить крестик, будем соблюдать некоторые каноны… Опционально соблюдать, выборочно, для галочки. Меня всегда забавляла такая ситуация: крещеная верующая девушка изменяет своему парню или даже мужу. Изменяет со мной. Прелюбодействует. Написано в Завете специально для умных: «Не прелюбодействуй», а она прелюбодействует. Действует любо-прелюбо с безбожником типа меня. В тот момент, когда она действует сверху, ее крестик бьется мне о губы, будто сами высшие силы принуждают меня, Фому неверующего: «Целуй, целуй, заблудшая душа!» И вы знаете, я целую, не отворачиваюсь. Мне даже интересно, мне даже отрадно слизать грязь, в которую вы, некоторые господа верующие, втоптали свой крест, свою веру и свои принципы. Это мое маленькое атеистическое таинство, если хотите. Я абсолютно не призываю отречься от веры, я не впадаю в экстаз от собственного богохульства (на протяжении нескольких предыдущих предложений вы искали слово — я вам его подсказал), я сейчас говорю о человеческой чести. Если есть бог, если есть этот «заинтересованный творец», этот самодержавный хозяин со сводом законов в руке, то он покарает меня как чужака, как неверного. Но еще страшнее он покарает предателей. Членов клуба, которые решили подхалтурить на стороне, в чужой команде.

Я всегда считал, что вступая в какой-либо альянс, люди взамен преимуществ берут на себя обязательства. Но, как выясняется, это далеко не всегда так. Наша великорусская гибкость принципов не раз в истории сохраняла наши жизни. Пришел Владимир в христианскую Византию с поклоном, изъявил желание открыть Гиперборейский филиал с собой в качестве управляющего директора, купил франшизу и провернул масштабный религиозный ребрэндинг по возвращении на Родину. И побежали креститься все, как миленькие, выкорчевав языческих идолов. Начальство же приказало. Иначе секир-башка. Мне смешно слышать, что россияне «истинно во Христе испокон веков». Оставьте эти иллюзии! На момент крещения Руси существовала историческая альтернатива; Красному Солнышку вполне мог понравиться такой административный инструмент, как ислам. Управленцу просто вовремя не предложили такой вариант. Запросто могли бы сейчас по пять раз в сутки всем населением молельные коврики стелить. В 1917 году «испокон веков во Христе» россияне смотрели, как новый режим ровняет их святыни с землей. Я понимаю, если бы был народ образованным, минимально знакомым с позитивистскими концепциями естествознания и сомневающимся в библейской картине мира… Тогда еще можно было бы объяснить его молчаливое согласие на бесчинство большевиков. Так нет же, нет! Огромный процент населения был верующим и катастрофически безграмотным, что, в принципе, взаимосвязано. Вера была их единственным воплощением духовной и культурной жизни — так даже этого не уберегли, не отстояли. Православная церковь объегорила сама себя: держали паству в стойле, вот и получили в итоге стадо безвольных бессловесных баранов. Каприза земной власти хватило для освобождения от высших духовных обязательств.

Общаюсь с девушкой на предмет веры. Она приводит свои доводы, я — свои. Примерно в похожем ключе, что выше, излагаю свою позицию. Девушка начинает злиться, ерзать попой, точно села на ежа, и дерзить. Все-таки удобно быть верующим, хочу признать. Если заходит спор о вере, и ты начинаешь в этой полемике безнадежно сливать, всегда можно послать на три буквы здравый смысл и логику и попытаться запугать карой небесной. Призвать на мятежную голову усомнившегося все мыслимые беды и наказания. Так, собственно, в нашем эпизоде и получилось. Змий почуял, что сковорода под ним накаляется, и стал плеваться ядом.

— А-а-а, гак ты у нас в эпоху социализма родился, — едко тянет она, щурясь. — Атеист-пионэр, значит.

Таким тоном чекисты выводили на чистую воду контру. Посвящаю в курс дела: мне двадцать восемь, ей по виду явно за тридцать. В какую же, простите, эпоху родилась она? Если после августа 1991-го, то она явно плохо сохранилась. На вопрос, сколько ей лет, я услышал… Ну вы же у меня взрослые, подумайте сами, что можно услышать от комплексующей женщины в таких случаях.

Ни с того ни с сего она меня спрашивает:

— А кто ты по гороскопу?

Это начало ее конца.

— Я родился пятнадцатого сентября.

— Ага, пятнадцатого сентября… Значит ты… — она морщит лоб, — Значит ты у нас… Дева!