Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы

— Филипп, ты мудрый человек, но я бы не хотела видеть рядом с собой такого мужчину.

— Почему?

— Боюсь, что когда я буду вся как на ладони, мной будет просто манипулировать.

Саша Красова

Кирилл

Наше народонаселение сплошь и рядом состоит из замшелых до мозга костей бюрократов. Даже на уровне личных, не связанных с профдеятельностью контактов мы исторически придерживаемся бумажного формализма. Зафиксированное графически для нас по умолчанию является первоисточником, обладает приоритетом. Е contrario ^[50], произнесенное нашим человеком устно не имеет никакого веса и не является основанием для выводов или веры в сказанное. Так, милый щебет, что рассеется над просторами. Слово — это для нашего человека сверхскоростной воробей. Вылетит, прошмыгнет — и фиг докажешь, что он вообще был. Пока не столкнешь лбами сказанное человеком и им же написанное. Но тогда ты сразу становишься для допустившего ляпсус садистом, склонным к низкому крючкотворству. Нечестно подлавливать на нечестности!

Открыв намедни электронный ящик, я увидел кое-какую корреспонденцию от Марты, милого моего человечка с добрыми глазами. Ну-ка, ну-ка, что у нас тут… Ага: «Кирилл, я не решилась сказать тебе этого по телефону, но нам не следует развивать наши отношения. Я сама пока толком не могу этого объяснить. Просто у нас все так быстро пошло, а я сейчас не готова к дальнейшим шагам. Прости, нам пока не надо общаться».

Вы знаете, я живу в каменном веке. Все никак руки не доходят сменить свой анахронический ^[51]телефонный модем на что-то более летающее. У меня дома, чтобы позвонить, приходится сначала отключать интернет-соединение, а уж потом набирать номер на телефоне. И я отключаю его! Я иду звонить Марте, потому что мне нравится ее голос. Пока изобретение Александра Грэма Белла отщелкивает цифры в моих руках, я успеваю избрать стратегию. Итак, сегодня я — безмерно соскучившийся и излучающий радость от предвкушения встречи бонвиван, ни сном ни духом не ведающий, что мост впереди уже взорван.

— Маруся, привет, солнце мое!

— Привет, — пасмурно отвечает мне моя Маруся.

— Ну так что там с нашими планами? Когда встречаемся?

— Ты знаешь, я не смогу.

— Я уже понял, что сегодня ты не сможешь. Но это не беда, ведь грядет завтра.

— Я… Я пока не знаю, смогу ли я завтра.

— Что, наше свидание опять может сорваться?

— Возможно.

— Это из-за работы? Опять загруз по полной? — участливо интересуюсь я.

— Да, завтра, может быть, вернусь поздно. Пока неизвестно.

— И как же нам поступить?

— Я… Я позвоню тебе…

— Когда?

— Завтра.

— То есть, как будешь знать точно — позвонишь?

— Ну да.

— Честно?

— Ну да…

— Позвонишь даже после того, что ты мне написала?

Звук врезающегося в столб грузовика. Маруся оглушено выкарабкивается из обломков и, заикаясь, спрашивает меня:

— А… Так ты что… Ты читал, да?

— Ну а чего бы не почитать-то? Читать я люблю. Так как же с завтрашним звонком? Я могу на него рассчитывать?

Тишина.

— Мару-у-уся! — зову я. — Ты еще здесь?

— Да, я слушаю тебя.

— Я правильно понял, что ты все-таки позвонишь? И что то письмо было адресовано какому-то другому Кириллу, но ты по ошибке замылила его мне?

Снова тишина. А потом вдруг подземный толчок такой абсолютно не московской магнитуды, что всколыхнулась вся Среднерусская равнина.

— Кирилл, ты ставишь меня в тупик!!!

Я даже съежился, рефлекторно схватился за стену, чтобы устоять. Еще пара таких встрясок, и под столицей проляжет новый тектонический разлом.

— Марусь, но я же просто хотел уточнить, как ты поступишь.

— Я не знаю, не знаю, не знаю!.. — застонала она. — Я пока не могу разобраться. Я пока еще не готова. Ты слишком многого от меня ждешь, а я пока не могу тебе этого дать.

— Все, чего я хотел, так это открытости. Я не тащу тебя за шкир-вак ни в постель, ни под венец. Я не собирался форсировать какие-то конкретные события, я просто хотел быть рядом. Ты взрослая девочка, сама выбираешь себе маршруты, и в этот тупик забрела абсолютно самостоятельно. Я же счел своим долгом осветить его прожектором, дабы ты убедилась, что пути дальше нет. Надо же как-то согласовывать то, что пишешь, и то, что говоришь, верно? Иначе есть риск оказаться в тупике. Впрочем, Маруся, я не буду сильно возражать, если ты мне все-таки позвонишь завтра. Захочешь выбраться — знаешь, как меня найти. До связи.

Я положил трубку. Мир еще продолжало слегка качать на затухающих колебаниях.

— Пойдем гулять, Фил, — сказал я.

Фил в тот вечер был у меня в гостях. Варил пельмени, пока я, сюсюкая, переименовывал мою Марту в Марусю. Глупенькая, если бы ты знала, как я хотел в тот момент сграбастать тебя ручищами, обнять, прижать к груди, долго-долго гладить по голове и целовать в макушку. И шептать тебе на ухо: «Опростоволосилась, Марусь? Недоразумение ты мое, ну не лазь же по гиблым тупикам. Нет там никого, одни крысы». И поверь, мне больше ничего не было бы от тебя нужно. Ничего.