Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы

А мы наелись пельменей со сметаной и вышли в перламутровый сентябрьский вечер.

Этот вечер был очень похож на другой, поселившийся у меня в душе неделей раньше. Занятная штука — наша жизнь. Только что ты жил в завязке романа, в игре, где один день был продолжением другого, а потом одно короткое извещение — и вот ты уже держишь на руках скрепленную сургучом папку с вердиктом «Дело закрыто».

Неделей раньше мы с Мартой сидели на лавочке около ее дома после душевного моциона и болтали о странностях бытия.

— Вот ты, например, как отреагируешь, если в автобусе или метро к тебе подойдет молодой человек и скажет: «А давай дружить»?

— Негативно. Было такое пару раз. Весь вагон сразу начинает на него и меня пялиться, поэтому я стараюсь либо ускользнуть, либо сделать вид, что не слышу.

— А если вы одни в позднем вагоне и пялиться некому?

— Нет, тогда вообще не вариант. Кроме отморозков вечером никого не встретишь.

— Прямо-таки дилемма, а? Ни мытьем, ни катаньем. При любых обстоятельствах твоим ответом будет «нет», каким бы порядочным человеком ни был обратившийся к тебе.

— А как иначе? Я так воспитана. И потом, если молодой человек настойчивый и находчивый, то он в итоге найдет способ обратить на себя внимание. Даже через мои «нет».

— А если он в ответ на такой корявый стиль общения рассмеется и уйдет? Жалеть сама не будешь?

— Буду. Но все равно.

Все равно, братцы. Будьте вы пьяным мурлом или респектабельным денди, будьте вы наедине или при свидетелях, вы услышите «нет», потому что ее так воспитали. Ей все равно. От любого из нас она равно удалена своей буферной философией. Толком не пройдя по этой дороге, она уже уронила перед собой шлагбаум. Представьте молоденькую девчушку. К ней подходят воспитатели с веревкой в руках, сгибаются в пояснице и показывают, как обвязываются ноги. Потом снимают, дают ей и говорят: «Ну-ка теперь ты попробуй. Вот так, да… Вот тут потуже затяни… А сейчас на двойной узел. Уяснила? Тренируйся каждый день». И дитя неразумное начинает прилежно тренироваться. К своим восемнадцати она уже умеет стреноживать себя так плотно, что синеют лодыжки. Она настолько привыкает к веревке, что со свободными нижними конечностями теперь чувствует себя растерянно, как моряк после долгого плавания. Его тоже поначалу штормит на земной тверди после месяцев пляшущей палубы под ногами. Выйдите же на улицу и присмотритесь к нашим женщинам. Это только кажется, что они величаво плывут. Обратитесь к любой, и вы прозреете. Они вымученно прыгают, как ожившие оловянные солдатики. Ноги-то спутаны бечевой! Куда прыгают? Непонятно…

Ужас промозглый обволакивает меня, когда осознаю масштабы этого поветрия. Сколько ж вас, подписавшихся на добровольное оскопление, подвергнувших свое «я» изуверской вивисекции?

И когда в жизни большинства из вас появляется мужчина, вас уже нужно срочно спасать от гангрены. Надо резать ваши веревки и делать долгий изнурительный массаж, чтобы восстановить кровоснабжение в почти отмирающих тканях. Чтобы вы, наконец, пошли с ним спокойными, уверенными шагами, взявшись за руки. Вам зачастую не обойтись без няньки, которая в самом начале отношений будет выхаживать вас, инвалида-по-собственной-воле, прежде чем вы вернетесь к нормальной жизни. Но разве я нанимался в патронажные сестры? Я не нанимался в патронажные сестры. Я жгу прав-ду-матку безо всякого политеса. Поэтому и ловлю на свою голову исполинские шишки с надписями «грубиян», «бесцеремонный ду-болом», «любитель рубить с плеча». Вы думаете, что Маруся, когда я высказал ей все это, достала нож и располосовала путы? Не-е-ет, ребятки, это мужская работа. Она согласилась со мной, что глупо себя связывать, но закрыла тему, прихлопнув последнюю страницу мощным оттиском «Я все равно сама ничего менять не буду». Я же говорю, это мужская работа. Желательно, долгая, чтобы насладиться видом сопящего и коленопреклоненного мужика. Слабых людей правда загоняет в позицию глухой защиты. Нервничают они и обижаются. Тогда-то Марта в первый раз и отругала меня за загон в тупик.

Да, есть в Марусином характере эта черта, достойная лучшего применения. Она трепетно хранит некоторые семейные традиции и не собирается прерывать этот конвейер на себе. Это, оказывается, мама сызмальства ей внушила, что в общественном транспорте знакомиться не следует. И вот что еще интересного из этого вышло:

— Кирилл, мне самой малопонятны привитые мамой принципы, но свою собственную дочь я все равно буду воспитывать точно так же, — заявила она в продолжение разговора.

— Очень гуманно с твоей стороны! Получить в детстве кандалы, а потом отыграться за эту несвободу на собственном ребенке. За что ты так маленького человечка заранее впихиваешь в узкий коридор?

— Ну а то мало ли… Так спокойнее.

Понимала ли Марта, как неудачно раскрылась в нашем словесном поединке? Нет. И я подло воспользовался этим.

— Без мужчины, в идеале — мужа, ты ребенка все равно не заведешь.

— Открыл Америку.