Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы

…И чем больше мы беседовали с людьми и пытались понять, что происходит, тем настойчивей вспоминался миф о Сизифе.

Итак, какие можем сделать выводы? Ну, во-первых, поголовная безымянность в какой-то мере проливает свет на феномен родной российской стадности. У нас не искоренен генетически устоявшийся разрыв между именем и осознанием себя как личности. Мы в большинстве своем еще пока биомасса, легко манипулируемая и покорная. Нам куда проще носить порядковые номера. Нас нет. Все наши имена начинаются с отрицательной приставки «Не». После великой октябрьской социалистической революции детей стали повально обзывать невообразимыми модерновыми словоформами: Даздраперма, Электрон, Октябрина. Мою бабушку по отцу, к примеру, зовут Ая Ивановна. А теперь мы все начинаемся на «Не»… Великая нигилистическая революция свершилась, друзья.

Во-вторых, даже если у человека написано в документе «Галя» или «Гриша», имя все равно отсутствует. Имя как гарант содержательности, как торжество одушевленной экзистенции, как признание собственного осмысленного бытия в этом мире. То, что у них в паспортах, это не имена, это ответы. Это предзаданная, запрограммированная реакция на запрос извне. Есть ряд ситуаций, при которых этот ответ необходимо озвучить: представиться на собеседовании, назвать себя при проходе через секьюрити, начертать свой автоним^[6] на стене после преамбулы «Здесь был(а)»… Расценивается ситуация как стандартная, укладывается в установленные рамки — ответ выдается (подсказка в паспорте всегда, благо, под рукой, если от большого ума не вычеркнули), не задан альтернативный алгоритм — и начинает заедать: «А что?», «А зачем?», «А по поводу?» Как часто сотрудники милиции останавливают вас с целью проверить документы, варварски при этом попирая все правила! Не представляются, не показывают своих документов, фамильярничают, хватают документы в руки, угрожают, если одергиваешь их. И вы с величайшей охотой даете им свои паспорта, обнаруживая не только свое имя, но и прочую информацию личного характера. А при корректном обращении, как в нашем случае, вы по доброй воле превращаетесь в андроидов. Нет, достопочтенные, то, что вы считаете своими именами, — это не имена! В вашем случае это примитивная проблесковая функция, тумблер, который вы включаете и выключаете по предписанной инструкции.

В-третьих, что за нездоровая привычка видеть опасность там, где ее нет? Зачем домысливать сюжет, зачем громоздить воображаемые злоключения вместо того, чтобы ответить? Почему, если интересуешься всего лишь именем, тебе автоматически инкриминируют масштабные планы по причинению зла? До чего странная у людей психология: когда в 1993 году обстреливали Белый Дом, со всей Москвы съезжались зеваки поглазеть на действо. Лезли под пули и БМП, некоторые погибали. Случись где пожар, все несутся смотреть, щемятся чуть ли не в эпицентр, забывая, что в горящем здании может быть баллон с газом или канистра с бензином. Не думают об опасности, испытывают свою удачу. А просто назвать свое имя боятся. Намного легче и отраднее произнести громким голосом матерное слово, правда?

В-четвертых, почему не сказать «Я не желаю вам называть свое имя»? Ведь это именно то, чего вы не желаете, так что мешает высказаться прямодушно? Вы боитесь нас обидеть? Да вы обидели нас в сто раз хуже своим исковерканным мышлением.

— Гуманоиды! — бушевал Филя под конец эксперимента. — Питекантропы! Твою мать, ну где мы живем?!

Эй, Никаки, где мы живем? Во что мы превратились в повседневной беготне по заезженным маршрутам? Что в нас умерло от нехватки интереса к окружающему миру и нехватки веры в то, что этот мир полон нормальных, адекватных людей?

С легкостью представляю себе выражение лиц некоторых читателей, которое само по себе уже красноречивая рецензия на «празднословие двух бесящихся с жиру оболтусов». Нет, мы не с жиру и не от безделья бесимся. Мы бесимся, потому что налетаем лбами на стену. «Позерство, — скажете вы. — В обход стены давно прокатаны надежные тропы, так что нечего тут из себя строить отверженных и непонятых». Но вы неправы. Вы просто свыклись с: тем, что стена стоит в совершенно неположенном месте, приноровились обходить ее. Вы говорите, что любите умных? Не смешите! Вы их ненавидите, вы рядом с ними начинаете паниковать и молить, чтобы вас не грузили. Дайте вам Джордано Бруно, костер и полено в руки, так вы мигом сообразите, что надо сделать. Вы не любите дурацкие вопросы? В самом деле? А не от вас ли мы регулярно слышим этот дебильный риторизм «Что было раньше: яйцо или курица?» И ведь ни одна живая душа не остановится и не поразмыслит. Вздыхают: загадка, мол! А хотите, мы вам ответим без лишней демагогии? Хотите? Яйцо было раньше! Яйцо как инструмент защиты эмбриона, как стадия развития живого организма было изобретено природой гораздо раньше, чем появился такой вид, как курица. Но мы же знаем, что сейчас услышим:

— Опять грузите.