Ну, возьми меня!

Он сделал глубокий вздох, глядя на свои руки. Больше никогда он не станет запираться в своем доме. В мире столько чудовищ. Просто у них нет ни клыков, ни когтей. А еще они умеют маскироваться под обычных людей.

Время шло. Часы противно тикали в тишине.

Арчибальд встал, глядя на свое отражение вблизи.  Спутанные волосы прикрывали бледные щеки. Он вглядывался в свое отражение…

- Просто верь, Арчи, - прошептал он. – Просто верь…

Прошло уже без пятнадцати минут два часа.

- Зачем я сказал ей, что если ее не будет дольше двух часов, то она может не возвращаться? – Арчибальд посмотрел в окно.

Но не увидел ее, идущей в сторону двери.

В порыве ярости и злости на себя он пнул шкатулку, которая валялась  рядом. Старенькая деревянная шкатулка ударилась о стену и разлетелась. Из нее высыпались нитки и иголки. Среди них что –то сверкнуло. Чудовище наклонилось поближе, беря в руку эту таинственную вещь.

В этот момент он чуть не выронил ее. На его ладони лежал золотой медальон, который он когда-то надевал на тоненькую шейку, осторожно убирая золотистые локоны.

- Это мне? – спрашивал изумленный голосок, а тоненькие пальчики прикасались к дорогому подарку.

- Да, тебе, - прошептал тогда Арчибальд, нежно целуя чуть обнажившееся плечико. – Это мой подарок… Смотри… В нем замок с секретом… Его можно открыть только…

 Воспоминания яркой вспышкой пронеслись перед глазами чудовища, а он снова опустил взгляд на медальон, лежащий на дрожащей руке.

- Откуда он… у нее… - прошептало чудовище, оседая в кресло. Его пальцы бережно прикасались к надписи. А потом большой палец лег на скрытый замочек и… медальон распахнулся.

В нем было два портрета. Они смотрели друг на друга, словно вот-вот поцелуются… Но это еще не все. Из медальона вывалилась маленькая бумажка, свернутая в много-много раз.

Арчибальд недоверчиво посмотрел на нее и развернул. Его глаза на мгновенье округлились, а потом прищурились…

«Мой милый лорд!» - прочитал он, видя, как дрожит его рука.

Глава двадцать седьмая.  И чему вас только учат в ваших Академиях?

Глава двадцать седьмая.  И чему вас только учат в ваших Академиях?

Он не поверил своим глазам, видя знакомый почерк. Глаза чудовища жадно впивались в каждое слово.

«Мой милый лорд!», - прочитал он еще раз, затаив дыхание.

 «Когда ты прочитаешь это письмо, меня уже не будет в живых. На твоем пороге стоит моя единственная и любимая внучка». 

- Не может быть, - прошептало чудовище, чувствуя, как рука с письмом задрожала еще сильнее.

«Так получилось, что я не смогла вернуться… Хоть и обещала… На одном из выступлений в городке Гнильтауне на меня упала декорация…»

Сердце чудовища дрогнуло, когда он представил, что тяжелая декорация обрушивается на порхающую на сцене беззаботную бабочку.

«Я сломала позвоночник и ногу… Мои друзья искали хорошего целителя. Но это такая глушь, что в ней даже самого плохонького целителя не было. Труппа оставила меня в Гнильтауне, выплатив последнее жалование. Они дали немного денег семье, в которую меня пристроили. В надежде, что обо мне позаботятся. Я не могла ходить… Я едва шевелила руками и даже не могла удержать ложку… Знаешь, пока я лежала и смотрела в потолок, я думала о тебе… Сначала я верила в то, что ты найдешь меня. Эта мысль помогала мне просыпаться каждое утро… А потом однажды я попросила зеркало. И увидела, что от моей красоты не осталось ничего… Я горько прорыдала всю ночь. И попросила не отправлять письмо, которое продиктовала добрым людям…»

- Зачем… Почему ты мне не сказала? Я бы забрал тебя! – задохнулось чудовище, прижав руку ко рту.

«Я не хотела, чтобы ты видел меня такой...»

 По щеке чудовища скатилась слеза. Он впивался острыми зубами в свою руку, пытаясь найти силы прочитать дальше.

«Но я все еще продолжала верить в то, что между влюбленными существует некая связь. Что ты придешь за мной… Прости, я не хочу тебе рвать сердце… Но ты должен знать правду…»

Ему понадобилось  время, чтобы продолжить читать. Тонкая рука гладила дешевую бумагу.

- Моя девочка, - шептало чудовище, пытаясь найти в себе силы, чтобы читать дальше. – Бедная моя  глупая девочка…

«А потом меня увидел один парень… И забрал к себе в дом. Он привез какого-то целителя. И тот худо-бедно поставил меня на ноги… Парень занимался со мной каждый день… И смогла ходить… Пусть с палочкой, но смогла…»

Чудовище сидело, закусив согнутый палец зубами. По его щекам текли слезы.

«Все еще думаешь о своем лорде? Однажды спросил меня он. А потом сказал, что если бы лорд хотел, он бы меня нашел… Тот, кому ты нужен, придет за тобой… Тот, кому ты дорог, будет сидеть возле твоей постели… Тот, кто любит, перевернет весь мир… И я поняла. Мы не любили друг друга. Ты был влюблен в мою красоту и танец. А я была влюблена в твою красоту и доброе сердце… Но это была не любовь… Тогда мне стало легче… Как только я смогла, я родила ему ребенка. Девочку. У бедняжки была страшная судьба. Она подарила мне внучку и умерла…»

Чудовище тяжело вздохнуло, вспоминая косички и чемодан, которым его едва не выбили из списка мужчин Тварьбурга. И усмехнулся сквозь слезы.