Ну, здрасте, дедули (СИ)

Из-за такого родства количество конфликтов между враждующими факультетами значительно уменьшилось, декан алых с ещё большим упорством начала пресекать на корню все недовольства подопечных по поводу слизеринцев. Одним словом, жизнь медленно налаживалась.

Гермиона Грейнджер немного закрылась в себе, переваривая факт, что её мать хоть и очень далёкая, но родственница злых ублюдков Лестрейнджей. Девушка пыталась найти хоть какие-то плюсы в них, но, к сожалению, пока таковых не было. Повёрнутые на чистоте крови, с сумасшедшей Беллой, приспешники Тёмного Лорда, и плевать, что он дед Гарри. Просто прелесть, а не родственники. Хорошо, хоть не Малфои, потому что знать, что та блондинистая мерзость, обижавшая тебя всю жизнь в Хогвартсе, твой кровный родственник, было бы невыносимо. Но ведь общаться с Лестрейнджами было не обязательно, пятикурсник Роберт Эзра, например, отказался признавать Уизли, когда узнал про их клеймо.

После проверки крови учеников и учителей вышла скандальная статья Скитер, которая повлекла за собой кучу последствий. Когда журналистка перемыла все косточки Дамблдору, то взялась за взрослых Уизли, так как проверка их детей, учащихся в Хогвартсе, показала, что они на грани магического истощения, которое может привести к смерти.

По идее, такие данные должны были быть строжайшим секретом, но кто-то проговорился и теперь об этом знал весь магический мир. За эту неделю все ещё больше начали презирать и издеваться над Роном, и с меньшим уважением относиться к близнецам. Сами близнецы стали задумчивы и за целую неделю никто не услышал ни одной шутки, ни единой подколки, казалось, что новость, которая внезапно всплыла, начала высасывать из них радость, оптимизм и жизненные силы. А Джинни вообще перестали замечать, и она попала в больничное крыло из-за нервного срыва и ужасной истерики, сопровождаемой лёгким выбросом магии.

Как-то близнецов увидели за разговором с Ужасом подземелий и после этого они на целый день пропали из замка. Гермиона, которая положила на Фреда глаз, сильно переживала по этому поводу. А когда они появились снова, она и Поттер начали часто проводить время в их компании.

После скандального события, в банке открыли специальное отделение, где любой желающий мог пройти проверку крови за несколько галеонов. С помощью гоблинов всплывали наружу разные традиции, забытые с веками. Магический Лондон бурлил.

К древним родам начали относиться с уважением, почти все чистокровные с радостью стали общаться с вновь обретёнными родственниками, правда, не все найдёныши спешили знакомиться. Буквально все, кроме Малфоев, получили пополнение в свой род и теперь на выходные по указу попечителей дети могли идти набираться знаний к более образованным в сферах магической жизни родственникам.

Сначала дети, оказавшиеся родственниками, относились друг к другу с лёгкой неприязнью, но потом барьеры стёрлись, и в Большом зале за каждым столом сидели представители всех четырёх факультетов.

Поттера часто можно было увидеть за столом Слизерина, а Гермиона уверенно вытаскивала близнецов за стол Рэйвенкло.

Сначала Гарри лишь тихо сидел в окружении слизеринцев и просто слушал разговоры, которые в его присутствии сразу становились более официальными, но потом серебристо-зелёные привыкли к такому гостю и даже немного подружились с ним. Он стал ещё чаще появляться за их столом и принимать участие в разговорах, а также присматриваться к девушкам. Он уже почти решил, на кого падёт его выбор. Нужно было ещё чуть-чуть подождать и всё, можно действовать.

========== Глава 49 ==========

Поттер лежал у себя на кровати и смотрел в потолок. Его однокурсники тихо похрапывали во сне, совсем не тревожимые тяжёлыми раздумьями. Парень встал, спина затекла от неудобной позы, а присутствие в комнате людей раздражало.

Зайдя в гостиную, которая была освещена лишь горевшим в камине огнём, Гарри бросил задумчивый взгляд на окно и накинул на плечи школьную мантию, которую держал в руке. Он вышел в коридор, даже не пытаясь приглушить шаги. Он знал, что сегодня по школе дежурят трое: Снейп, Флитвик и Спраут, и он не боялся попасться никому из них.

Он шёл по пустынному коридору, ведущему в Больничное крыло. Гарри тихо отворил дверь, чтобы не разбудить больных, и также тихо зашёл. Он шёл меж рядов кроватей и, всматриваясь в лица спящих, искал нужное ему.

Мальчик не спал, сидел, облокотившись на спинку кровати. Он смотрел куда-то мимо Поттера, в упор не замечая его. Кровать стояла возле окна и, благодаря лунному свету, Гарри видел, как по бледному лицу текут слёзы.

Вся решимость Гарри куда-то мигом испарилась, он не знал, что делать, что сказать. Рядом с ним кто-то стоял, и он знал, что это мадам Помфри, потревоженная сигнальными чарами.

Поттер ожидал выговора, но она только молчала и вздыхала.

— Ему нужен покой, мистер Поттер, да и вам положено в это время быть в постели, — прошептала она.

— Я сейчас уйду, мадам Помфри, — тихо сказал он, и она ушла в свои комнаты.