Нуар

Женщина устроилась в кресле. Другое занял «баритон», вооружившийся уже знакомым карандашом. Лист бумаги был пристроен поверх лежавшей на коленях папки. Ричард Грай присел на край кровати, поставив пепельницу на одеяло.

– Боев там не было, только американцы пару раз бомбили. Муниципалитет возглавляют коммунисты, хорошие товарищи, сразу же вызвались помочь. Но смотреть оказалось нечего. Тросси жил в небольшом доме на окраине, каменном, чуть ли не XV века. Дверь была опечатана, ее открыли в нашем присутствии…

Она сделала паузу, покосившись на своего соседа, уверенно орудовавшего карандашом. «Баритон», не отвлекаясь от работы, дернул ладонью. Мод улыбнулась.

– Товарищ майор, все это есть в протоколе, мы даже заверили русский перевод. В доме ничего не оказалось, кроме мебели и книг. Пусто! Ни фотографий, ни документов, ни картин. А между тем, если верить местным товарищам, Тросси в дальние края не собирался. И умирать не думал. Поехал в Гроссето, это центр провинции, зашел выпить кофе в бар на вокзале – и упал. Отвезли сразу в морг, оттуда – прямо в Скансано, в храм Иоанна Крестителя на отпевание. Домой к нему заезжать не стали. Тросси жил один, за неделю до смерти даже прислугу уволил. На дверь повесили печати… Но кто-то успел раньше нас.

«Баритон» на миг оторвался от бумаги, взглянул удивленно:

– Зачем кому-то успевать, капитан? Сам он все и подготовил, о-о-от… Документы и прочие вещдоки отослал – и в отрыв ушел, гад фашистский!

Мод пожала плечами:

– Если и ушел, то недалеко. Труп вскрывали, сверялись с медицинской картой. Это Тросси. И в могиле он, все, кто был на эксгумации, подтвердили. Рассказывали о нем много, охотно, но… Ничего интересного. Жил тихо, почти каждый день ходил с этюдником, картины дарил соседям, школе, муниципалитету. А еще работал над гравюрами, их отвозил в Рим. Кстати, по документам он никакой не граф, просто Чезаре Тросси. Соседи считали его бастардом, сводным братом Карло Феличе Тросси, известного автогонщика. И действительно, они переписывались, на почте подтвердили.

– А теперь, гражданин, который не граф, собирается воскреснуть, – «баритон» недоверчиво хмыкнул. – Товарищ капитан, не впадайте, о-о-от… в нездоровую мистику. Мне вполне достаточно присутствующего здесь гражданина, о-о-от…

Ричард Грай покачал головой.

– Вам нужна версия для начальства, майор? Сколько угодно. Сюда, в Эль-Джадиру, прибудет не покойный Тросси, а самозванец с его документами. Вам от этого сильно полегчает?

Карандаш молнией метнулся в сторону кровати.

– Вот! Правду-то не скроешь, о-о-от… Вы говорите, гражданин Гравицкий, не останавливайтесь. Фамилия этого самозванца, о-о-от… Имя, воинское звание, агентурная кличка.

– Погодите, товарищ майор, – Мод еле заметно поморщилась. – Давайте отнесемся снисходительно к мистицизму гражданина Гравицкого. Его статус еще менее понятен. Если верить документам, специальный представитель Национального комитета Ричард Грай был убит на плато Веркор летом прошлого года. Он отказался улететь на последнем самолете и отстреливался, пока были патроны. Сдаваться не захотел…

Бывший штабс-капитан провел ладонью по груди. Здесь, чуть ниже сердца… Словно ниоткуда вынырнула боль, затопила виски, плеснула в глаза. «Zerstöre den Abschaum, Hans!..» «Zählebig!»

– Опять-таки, если верить документам, на теле насчитали четыре раны. Труп положили на груду камней, пригнали пленных, местных жителей, позвали репортеров. Фотографировали, снимали на кинопленку… Похоронить не дали, увезли куда-то и, как рассказывают, сожгли. Может, признаем данного гражданина самозванцем?

«Баритон» отложил бумагу, неспешно встал.

– Трибунал признает. Вы на жалость-то не давите, о-о-от… Факт героического боя на плато Веркор сомнений не вызывает. И то, что присутствующий здесь гражданин Гравицкий, о-о-от… он же капитан Ричард Грай, сдаваться не стал, тоже подтверждается. Свидетели есть, и немцы, и местные, о-о-от… Я даже поверю, что вас, гражданин, мертвым сочли, о-о-от… И такое бывало. А вот как вы здесь оказались, о-о-от… Чьими, так сказать, молитвами, мне очень даже интересно. Поделитесь с нами, гражданин белоэмигрант, облегчите душу! Глядишь, и послабление вам какое выйдет, о-о-от…

Бывший штабс-капитан тоже встал. Одернул пиджак, взглянул майору прямо в глаза:

– Два дня назад я бы честно сказал: «не знаю». Но сейчас могу ответить. Молитвами Чезаре Тросси – или того, кто молился за него. Но Армагеддон вы не отмолите. И пугать очень скоро будет попросту некого.

Крупный план Эль-Джадира Февраль 1945 года Сон

…А Мод все-таки не осталась. Конечно, она была с этим попугаем, он же вроде как ее начальник. Но могла бы вернуться, если бы, конечно, захотела.

Не захотела…