Нулевая гипотеза

Встреча с представителем американской стороны должна была произойти сегодня вечером. Но Тетерников с самого утра готовился к ней, как к первому свиданию. Профессор был готов согласиться на все их условия. Стать тайным агентом, выкрасть секретные чертежи, да он был готов пообещать им все что угодно, лишь бы найти Машу. В том, что она осталась в американской оккупационной зоне, сомневаться не приходилось. Но вот как ее найти в сумятице фильтрационных лагерей, без документов, по формальным, лишь внешним признакам, среди десятков тысяч обезумевших от голода и пыток людей, он, конечно, не знал. Но американцы твердо обещали сделать это через Международный Красный Крест. Кроме того, они гарантировали получение Машей новых советских документов. Пускай не настоящих, но безукоризненных в своем исполнении. На что Тетерников, смертельно устав от безрезультатных поисков, сразу дал свое согласие, даже не задумываясь о том, что американцы могут потребовать от него взамен. И все же то, что попросил сделать Тетерникова вальяжный и немного развязный американец по имени Руди, затянутый в военную форму цвета хаки и с полковничьими знаками различия, повергло профессора в смятение. Речь шла «всего лишь» о некой рукописи его научного руководителя профессора Каменева с полным отчетом о последней экспедиции на Алтай. Всего лишь… Именно так и выразился этот раскормленный и наглый американец. Но Тетерникову было отлично известно, что все материалы по Алтайской экспедиции Каменева исчезли. По крайней мере, сотрудники НКВД после самоубийства профессора в 1937 году ни на его городской квартире, ни в Академгородке, ни на даче в Серебряном бору так ничего и не нашли. Было от чего впасть в отчаяние. Но с другой стороны, если архив профессора и остался у кого-то на сохранении, то об этом должна, просто обязана была знать Маша. Ведь именно она на протяжении по крайней мере последнего года жизни профессора была его любовницей. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, слово «любовница» больно резануло по сердцу. Но в данный момент важно было другое, и потому Тетерников, сделав над собой усилие, согласился на все условия союзников. Он верил, что необходимо просто разыскать Машу, вытащить ее на советскую территорию, осторожно выяснить, где в настоящее время находится архив Каменева и, внимательно изучив его, решить, какие данные можно передать американцам, а какие — нет. Тетерников немного успокоился и даже повеселел. «В самом деле, — думал он, лежа на огромной двуспальной кровати и нежно поглаживая светлые кудряшки молоденькой дочки хозяйки особняка, где он остановился на постой, как заместитель военного коменданта города, — сейчас самое главное — найти Машу, причем живой и невредимой. Узнать, где находится архив Каменева, а все остальное — потом».

Москва, Лубянка, июль, наши дни

— Ростова, завтра в 10:00 зайдите вместе с Суходольским за командировочными удостоверениями и требованиями на проезд. Как думаете добираться?

В этот момент на столе Тарасова зазвонил телефон, генерал снял трубку и, прикрыв ее ладонью, сказал:

— Продолжайте. — И уже в трубку проговорил: — Слушаю, товарищ генерал-полковник.

Я пожала плечами и начала докладывать:

— Существуют два основных способа попасть в нужный нам район: самолетом и по железной дороге. Самолетом из Москвы мы можем добраться в Новосибирск, Барнаул и Горно-Алтайск. Ближе всего к высокогорным хребтам Алтая расположен Горно-Алтайск, на 230 км дальше — Барнаул, еще на 220 км дальше — Новосибирск. Чем дальше от гор, тем оживленнее аэропорты. В Новосибирск теоретически также можно долететь с пересадкой в Екатеринбурге рейсами авиакомпании «Алтай-Авиа», что выйдет несколько дешевле, но на рейсах этой компании проблемы с разрешенным количеством багажа. Но, конечно, если контора раскошелится на доплату… Если лететь через Екатеринбург — потеряем время на пересадку. Теперь что касается железной дороги. Поезд Москва — Барнаул идет три ночи и два дня: уезжает из Москвы вечером и утром прибывает в Барнаул, что в принципе весьма удобно. Прицепные вагоны идут дальше до Бийска, но ехать до Бийска — потерять еще время. Мне сказали, что вагоны долго ждут перецепки.

— Ростова, ты что, издеваешься? — проревел генерал, закончив разговор и положив трубку. — Какие перецепки? Вы в своем уме? Полетите до Барнаула нашим бортом. Я спрашиваю вас про легенду. Вы ее проработали? Или отправить вас на инструктаж к полковнику Саботажу? — рявкнул Тарасов.

— А что тут прорабатывать? Обыкновенные туристы. На Алтае сейчас сезон в разгаре. Так что, я думаю, с этим проблем не возникнет.

— Думаете или не возникнет?

— Не возникнет, товарищ генерал, — отчеканила я и села на место.

— Ну хорошо. Наших коллег в Барнауле я предупрежу и попрошу оказать вашей группе самое активное содействие, а также через пограничное управление ФСБ РФ по Республике Алтай оформить вам все необходимые для передвижения в пограничной зоне пропуска. В остальном тоже помогут, но слишком наглеть не советую.