Нулевая история

Он в первый раз за вечер посмотрел на платье Меридит. Оно было черным, из тонкой, светящейся ткани, с деталями, отшитыми как на старинных рабочих рубашках. Он не

понимал женской одежды, но в данном случае ему показалось что он что-то распознал.

— Твое платье, — сказал он Меридит, — очень симпатичное.

— Спасибо.

— Это Габриэль Хаундс?

Брови Меридит слегка приподнялись. Она перевела взгляд с Милгрима на ХОллис, затем обратно на Милгрима.

— Да, — ответила затем, — это он.

— Приятное, — сказала Холлис. — Из последней коллекции?

— У них нет коллекций.

— Ты купила его недавно? — Холлис очень серьезно смотрела на Меридит через край

своего приподнятого бокала с вином.

— Сброс прошлого месяца.

— В Мельбурне?

— В Токио.

— Еще одна дизайнерская ярмарка? — Холлис допила последний глоток вина из своего

бокала и Джордж подлил ей еще. Затем Джордж вопросительно направил бутылочное

горлышко в сторону Милгрима, но Милгрим перевернул свой бокал вверх дном.

— Бар. Микро-забегаловка в Тибетском стиле. Я толком даже не поняла где это. Подвал

офисного здания. Владелец спит наверху, за декоративными стропилами, которые он

там соорудил, хотя это вроде как секрет. У Хаундс нет и никогда не было вещей, сшитых специально для женщин. Трикотажные юбки, которые никто так и не смог

скопировать, хотя попытались практически все. Твоя куртка унисекс, хотя ты возможно

об этом и не знаешь. Что сделать вот с этими эластичными лямками на плечах. — Она

выглядит раздраженной, подумал Милгрим, хотя и старается контролировать себя.

— А можно спросить тебя как ты узнала что это произойдет в том баре?

Им принесли первую смену блюд и Меридит прежде чем ответить, подождала пока

официантка уйдет. Когда та удалилась, Меридит выглядела уже более спокойной.

— Они не связываются со мной напрямую, — сказала она Холлис. — Мы не

встречаемся и не общаемся с моим другом, которого я знаю еще с Кордвайнерс, теперь

уже несколько лет. Когда-то он познакомил меня с кем-то еще. С ним я тоже не

встречаюсь и не общаюсь, я даже не знаю как с ним связаться. Так вот он вписал меня в

какой-то список рассылки. В общем я обычно получаю имэйл, если должен произойти

сброс. Я не знаю получаю ли я сообщения о всех сбросах, и не уверена можно ли это

вообще узнать как-нибудь. Сбросы достаточно редки. С тех пор, как я взяла с собой

Клэмми, чтобы купить ему джинсы в Мельбурне, мне пришло всего два имэйла. Один

про Прагу, второй про Токио. На удивление, я как раз была в Токио, точнее в Осаке.

Одна.

— Что там было из вещей?

— Давайте поедим, — сказала Меридит, — а?

— Конечно, — сказала Холлис.

Милгрим ел очень вкусного лосося. Официантка позволила ему сделать заказ по меню, которое было переведено на Английский. Он еще раз огляделся в попытке обнаружить

Рауша, но того нигде не было видно. Зато стала хорошо заметна миграция клиентов. Те, кто как он догадался пришел сюда исключительно из-за Брама, требовали счета и в

срочном порядке покидали ресторан, оставляя еду нетронутой. Столы очень быстро

убирали, и вновь серверовали. Становилось все более шумно.

— Мне не хотелось бы чтобы вы думали что я рассказывала вам об Инчмэйле в обмен

на информацию о Хаундс, — сказала Холлис, — даже если бы вы не могли мне ничего

рассказать, я бы поделилась с вами моим опытом.

Милгрим увидел как Джордж быстро посмотрел на Меридит, а затем сказал — Мы

ценим это.

Милгриму совершенно не показалось что Меридит тоже ценит это, хотя «мы» Джорджа

могло относиться к его группе.

— Единственное что следует понимать в работе с Инчмэйлом это в какой точке его

процесса располагаешься ты, — продолжила Холлис. — На самом деле я больше вам и

ничего подсказать то не могу. Процесс никто не может изменить, можно лишь

двигаться с ним, напряженно и достаточно долго работая, пока он не завершится. В

этот момент все записи будут сделаны.

Для Милгрима все, сказанное Холлис было пустым звуком, он наслаждался своим

лососем, в каком-то легком охлажденном соусе.

— Прошу прощения, — сказала Меридит, — но ты собиралась сказать на кого ты

работаешь сейчас.

— Мне всегда трудно разбираться с подобного рода проблемами, — сказала Холлис, —

поэтому я пожалуй начну рассказ со своей книги. Она о локативном искусстве.

— Никогда о таком не слышала, — сказала Меридит.

— Обычно это теперь называют наложенной реальностью, — ответила Холлис, — но

это искусство. Айфоны еще не заполонили весь мир, а оно уже было вокруг нас. Тогда

я и написала эту книгу. Если бы я собиралась вам врать, дальше я бы сказала что теперь

я пишу новую книгу, об загадочной джинсовой одежде или безумных маркетинговых

стратегиях, но я не собиралась врать. Я работаю на Хьюберта Бигенда.

Последний кусочек лосося застрял в горле у Милгрима. Он выпил воды и откашлялся в

свою салфетку.

— Вы подавились? — спросил Джордж, который выглядел так, будь-то действительно

собирался выполнить процедуру Хеймлича, чтобы спасти Милгрима от удушья.

— Нет спасибо, — сказал Милгрим.

— Голубой Муравей? — спросила Меридит.

— Нет, — ответила Холлис. — Мы фрилансеры. Лично Бигенд хочет знать кто создал

Габриэль Хаундс.

— Но зачем? — Меридит положила свою вилку.