Нулевая жертва

Следователь чувствовал, что Лада устает от однообразных вопросов, и, как бы она ни была рада ответить на них, все равно в воздухе ощущалось нарастающее напряжение.

– Как хорошо вы знаете свою подругу?

– С первого курса. Мы живем… – Лада осеклась, – жили в одной комнате.

– И вы всецело доверяли ей?

– Да.

Юмин записал в блокнот: «Подруга = правда».

– И никогда не замечали за подругой ничего странного?

– Нет. Мы были очень близки.

– Насколько близки?

– Очень.

Горечь печали в голосе Лады прожигала сердце Юмина. Очередная запись в блокноте гласила: «Подруга вне подозрений».

– А что скажете про декана?

– Хороший преподаватель.

– И все?

Лада несколько раз моргнула, как будто не совсем поняла вопрос. Но майор знал, что Лада уже не в совсем юном возрасте, она искусный собеседник.

– Что вы хотите услышать от меня?

– Ответы, которые вы посчитаете нужными дать мне.

Лада и Алексей понимали, что находятся в одной лодке, дрифтуя на больших волнах сомнений. И им ни в коем случае нельзя было раскачивать эту лодку. В противном случае кто-то из них выпадет за борт, поставив под сомнение правильность выбора компаньона.

– Мне нечего сказать про декана, потому что я не общалась с ним.

– А с другими участниками волонтерской акции вы были знакомы?

– Нет, – отрицательно покачала головой девушка. – Они были с других курсов.

Появилась новая запись в блокноте следователя: «Университет исключается».

– Хорошо, Лада. Вы прекрасно справляетесь с моими дурацкими вопросами.

Девушка робко улыбнулась. Юмин прекрасно понимал, что даже маленькая похвала поможет растопить махонький миллиметр льда, и он постепенно таял между ними.

– Если вам станет сложно отвечать на вопросы, скажите об этом.

– Ладно…

Юмин попытался сосредоточиться, потому что задавать следующий вопрос в лоб было рискованно.

– Сейчас будет очень дурацкий вопрос. Готовы?

Лада слегка кивнула. Безусловно, девушка не была готова к вопросам о том прошлом, которое накрыло ее память темной мантией скорби и страха.

– Расскажите, что вы помните из того дня?

Лада сжала губы в тонкую ниточку. Юмин заметил, что в ее зеленых глазах мелькнула искра ужаса. За стенами палаты послышались вопли душевнобольных людей. Некогда приятная атмосфера стала удручающей, покрылась каплями грусти.

– Я пришла на смену. Был выходной день в институте, поэтому, по договоренности, мы работали весь день с двумя перерывами.

Юмин внимательно слушал девушку, но старался не смущать ее прямым зрительным контактом.

– Я пришла к восьми утра вместе с подругой. Мы переоделись и начали первый обход.

– Было ли что-то странное в тот день?

– Нет. – Лада твердо покачала головой из стороны в сторону, будто пытаясь подкрепить этим жестом свои слова. – Все было как всегда. Злая старшая медсестра, добрые другие медсестры, вечно флиртующие санитары…

– Я тоже заметил, что старшая медсестра та еще злыдня, – прошептал Юмин, чтобы разрядить обстановку.

Девушка улыбнулась.

– Вечером мне пришлось задержаться, потому что у одного пациента случился припадок…

– Вы помните, как его звали?

– Михаил, – быстро ответила Лада. – Он лежал в крыле для особо больных людей, но во втором корпусе.

– Рядом были другие сотрудники?

– Да.

Юмин приготовился записывать в блокнот имена.

– Сможете их перечислить?

– Санитар Стас, санитар Олег и медсестра Инна.

Юмин быстро записал все услышанные имена и, обведя их фигурной скобкой, поставил знак вопроса. Когда придет время допроса персонала больницы, Юмин настоятельно присмотрится к этим сотрудникам.

– В котором часу это было?

– После восьми.

– Точнее сможете вспомнить?

– Сложно сказать. – Лада отвела взгляд в сторону, будто бы ее что-то смутило. – Может быть, уже ближе к восьми… Я помню, что мы долго пытались помочь Михаилу. Припадок был настолько сильным, что потребовалась конская доза успокоительного. Санитары еще спорили с медсестрой Инной, не убьет ли его такая доза.

– И что решили по итогу?

– Стас вколол Михаилу успокоительное, пока я стояла сзади и лицезрела контузию живого тела.

– У кого есть доступ к медикаментам?

– У медсестер и санитаров.

– Есть ли какие-то ограничения по количеству препаратов, которое можно носить с собой?

– У каждого санитара по четыре шприца с успокоительным в специальном мешочке. Каждый использованный шприц записывается на посту, а после отчет передается старшей медсестре.

В блокноте заканчивалось место на листке, и Юмин перевернул страницу. «4 шприца, отчет, доступ у всего медперсонала», – записал он.

– После припадка у пациента что вы делали?

– Инна только вступила на дежурство, поэтому она разрешила мне пойти домой.

– И вы ее послушались?

– Да, – сказала Лада.

Но Юмин уже просчитал в уме разницу во времени, которое не сходилось. С этим он разберется позже, возьмет консультацию у специалиста. Чтобы не забыть, он поставил себе вопросы: «Расстояние от второго корпуса до раздевалки? Активное время припадка (уточнить, какого именно)? Пассивное время действия успокоительного».

– Вы сразу же направились в раздевалку?

– Да.

– Хорошо. Вы переоделись и пошли на выход?

– Да.

– Заметили ли вы что-то странное по пути?

– Нет…

– Вы сразу же вышли на улицу?