Нулевая жертва

Сторож был крепким мужчиной лет шестидесяти, с заметными морщинами около носа и глаз. Спокойный и чрезмерно любящий поболтать.

– По работе, – ответил Юмин, смотря как бы сквозь мужчину. – Здесь же запрещено курить… – заметил он.

Сторож усмехнулся.

– Мне насрать, что тут запрещено, – хриплым голосом ответил мужчина и выдохнул клубок дыма. – Я тут с самого основания этого дерьма работаю.

Юмин внимательно слушал мужчину, засунув руки в карманы пальто.

– Но раз вы нарушаете правила, то зачем они нужны?

– Для этих психов, – с лукавой усмешкой на лице отозвался сторож. – Персонала это не касается.

– Понятно.

Больше продолжать разговор и тратить время впустую Юмин не планировал. Он попрощался со сторожем и быстрым шагом направился к больнице.

На входе его встретила девушка в белой маске и медицинской форме. Были видны только ее насыщенно-зеленые глаза.

– Здравствуйте, – поздоровался с девушкой Юмин, опередив ее и сразу же показывая пропуск, позволяющий ему проходить куда угодно.

Девушка внимательно посмотрела на пропуск, потом на Юмина.

– Добрый день…

– Майор Юмин, следователь по делу Лады Табаковой. – Почему-то на имени потерпевшей голос Юмина задрожал. – Мне нужно задать несколько вопросов девушке.

– Я уточню, – с опаской в голосе бросила девушка и начала что-то искать на столе.

– Майор Юмин?

Следователь обернулся на знакомый голос.

– Доктор Лаптев, – спокойно отозвался следователь. – Я как раз направлялся к вам.

Девушка сзади него застыла в растерянности. Следователь отчетливо видел, что Лаптев ждет, когда он подойдет к нему.

– Не припомню, чтобы мы сегодня договаривались о вашем визите.

Юмин понял врача, который был верен своим принципам.

– Следствие не может выбирать удобное время, а тем более согласовывать его заранее.

– Да, но…

Юмин застыл в нескольких сантиметрах от Лаптева. Ни один из них не торопился пожать другому руку. Словно на поле боя встретились лев и кобра. Каждый анализировал обстановку. Анализировал противника в надежде, что он сдастся первым. И ситуация заставляла отступить первым, ведь порой лучший способ нападения начинается с шага назад.

– Я могу заподозрить, что вы от меня что-то скрываете, доктор Лаптев, – изрек Юмин.

На что получил лишь ухмылку мужчины:

– Если хотите, можете вызвать меня на допрос.

Лаптев неожиданно протянул ему руку в знак приветствия. Этот жест Юмин запомнил.

– Непременно, когда дойдет до вас очередь, – пожимая руку доктору, ответил следователь.

– Что ж, прошу за мной.

Когда они поднялись на третий этаж, где находилась палата Лады, Лаптев приказал медперсоналу выдать следователю халат, чтобы меньше нервировать пациентов. Да и правила пребывания в больнице требуют это. Юмин коротко поблагодарил персонал и, оставив внимательно наблюдавшего за ним Лаптева в коридоре, вошел в палату к Ладе.

Девушка смирно сидела на стуле, положив голову на спинку и смотря в окно. Юмин кашлянул и произнес:

– Добрый день, Лада.

Девушка не отреагировала. Она продолжала смотреть в окно, будто в палате никого нет, кроме нее.

Юмин ощутил спиной, что Лаптев зашел за ним.

– Я бы хотел пообщаться с Ладой наедине.

Лаптев ничего не ответил. Следователь повернулся и увидел странный стеклянный взгляд, которым доктор смотрел на девушку. В следующее мгновение в палате воцарилась какая-то нездоровая атмосфера. Воздух вокруг Лаптева накалился до враждебно-странной атмосферы.

Наконец Лаптев нервно сглотнул и отрывисто ответил:

– Конечно-конечно. – А после вышел из палаты и закрыл за собой дверь.

Девушка по-прежнему сидела неподвижно. Юмин вздохнул и подошел к ней. И только тогда она повернула голову к следователю. На ее лице застыла печаль. Появился румянец, с виду она чувствовала себя лучше, но почему в глазах плотной дымкой витала грусть, Юмину еще предстояло разобраться.

– Я снова к вам со своими дурацкими вопросами.

Юмин попытался рассеять туман грусти, но, как ему показалось в следующее мгновение, этот путь был тщетен уже на корню идеи. Лада вновь промолчала. Что чувствовала она в этот момент? Юмин не мог понять. Только глубокий туман печали окутывал ее глаза, и следователь предположил, что Лада находится под действием препарата.

– Я ходил к вашей сокурснице, – начал следователь, внимательно наблюдая за девушкой. – Она передавала вам привет.

– М-м-м, – промычала Лада.

Юмину не в первый раз приходилось разговаривать потерпевших, которые получили психологическую травму. В медицинском заключении, которое прислали следователю по электронной почте, было указано наличие дезориентации, а также повышенная тревожность в присутствии противоположного пола, сопровождаемая волнением и молчаливостью. Этот синдром присущ выжившим жертвам, которых что-то потрясло. Однако Лада не казалась Юмину чересчур потрясенной. Он знал, что у нее есть опыт работы с такими же пациентами, как она, и когда она встала на их место, вполне возможно, в ее сознании случился диссонанс.

– Процедура опрашивания очень выматывает, но лишь так мы сможем вам помочь. Без нее нельзя обойтись.

– Я знаю, – наконец отчужденно ответила девушка. – Я знаю…

– Любите музыку?