Нулевая жертва

Через двадцать минут он вышел на опушку, где правее лежало поваленное дерево. Мужчина взглянул на наручные часы, которые показывали двадцать минут одиннадцатого. Нужно ехать домой, смыть с себя пыль этого никчемного дня и постараться уснуть. Так он и поступит. Наверное. Заглушить в себе желание эйфории было слабым. Нужна сильная доза эмоций, но где ее взять, он сейчас не знал.

Открыв машину, он сел на кожаное сиденье и, захлопнув дверь, еще с минуту сидел неподвижно, положив руки на руль. В салоне пахло хлоркой. Этот запах напоминал о незаконченном деле. О беглянке, которой удалось сбежать. Он думал о том, что стоит еще раз прочесать окрестности, ведь девчонка не могла далеко уйти. У нее нет столько сил. Она явно где-то лежит на стылой земле в ожидании ЕГО.

Громкий звонок разорвал мертвую тишину салона. Мужчине это не понравилось. Злость подступила к горлу оттого, что кто-то посмел позвонить ему в столь поздний час. Стиснув зубы, он подавил в себе очаг разгорающихся гневных эмоций, просто сделав три размерных вдоха носом и один выдох ртом. Такой трюк он проделывал неоднократно. Ему сейчас меньше всего хотелось отвлекаться на такой пустяк, как звонок.

Но тот, кто звонил, был чересчур настырным. Достав телефон из внутреннего кармана кожаной куртки, он увидел на экране надпись «К».

– Да?! – с недовольством ответил он.

– Не отвлекаю?

– Это срочно?

На том конце провода послышалась сирена «Скорой». Кто-то громко говорил, а шум дождя по ткани зонта создавал неприятное эхо. Его это сильно раздражало.

– Да… просто хотел узнать, не нужна ли помощь…

Сжав кулак, он посмотрел на белеющие в свете луны костяшки.

Растущая луна напомнила ему, что скоро полнолуние. Девочка не дотерпела каких-то несколько дней до своего судного часа. Сбежала, как трусливая свинья из роскошного загона. Она говорила, что будет ему служить, он хорошо запомнил ее слова и молитвы о сохранении ее жизни, а теперь что?

И что с того, что он сам захотел ее убить раньше?!

Он злился на себя, что дал ей сбежать. Он был слишком увлечен другим делом – тщеславно упивался получением звания лучшего психиатра России, распивал дорогой виски и расхаживал по начищенному белому камню, попутно обмениваясь гнетущими до скрежета в зубах любезностями, которые ничего не значат. А она тем временем совершила побег, как крыса из мышеловки. Уж откуда у нее взялись инструменты, чтобы открыть наручники, он не знал. Вернее, догадывался, но не хотел признавать поражение.

– Все хорошо? – Голос в трубке слышался как в вакууме, он был глухой, утопал в водяном шаре.

Нет. Нет. Нет. Она игралась с ним. Он теперь точно знает, что эта маленькая дрянь заговаривала ему зубы, пока сама планировала свой побег. Она такая же, как и он, – гениальная снаружи и уродливая внутри. Он чувствовал своим нутром, что она блестящий соперник, который в кои-то веки попался ему.

Мысль о ее поиске опьяняла. Пленила неведомым адреналином, барабанила в висках. Артериальное давление подскочило от негативных мыслей, а сердце пыталось вырваться наружу, как голодный зверь, терзая хрупкие ребра изнутри.

– Ян?

– Она сбежала. – Наконец-то вырвавшись из своих мыслей, мужчина смог сказать хоть что-то внятное.

В трубке воцарилось молчание. Оно томило.

– Как сбежала?

– А как грызуны сбегают из ловушек?

Мужчина начал трясти ногой, чтобы успокоиться. Ярость, подступающая к горлу, вызывала тошноту. Нужно было успокоиться. Сделать простое упражнение, и оно поможет…

– И… и что дальше?

– Ее нужно найти.

Ян знал, что собеседник ему подчинится, как всегда подчинялся. В этом не было сомнений.

– Но… вдруг она…

– Ты этим займешься. Мне нужно залечь на дно. Конец связи.

Ян резко нажал на значок красной трубки на телефоне. Экран погас, стоило только коснуться боковой кнопки сенсора.

Мужчина начал вспоминать, мог ли он коснуться девушки в последние пять дней без перчаток. Ян прекрасно знал криминалистику, знал, какие отпечатки мгновенно исчезают, а какие сохраняются. Но сейчас ему нужно было найти в своей памяти те дни, когда эта мелкая дрянь еще могла быть уликой.

Наручные часы показывали без десяти одиннадцать. Он поставил будильник на двадцать три часа и десять минут, свернул приложение на телефоне и включил электронный метроном на 60 ВРМ, то есть один удар равнялся одной секунде. Ян отложил телефон в сторону и закрыл глаза.

Тот, кто таился в самом темном уголке его разума, лишь ждал своего часа триумфа. И этот час настал.

■ ■ ■

С первыми лучами солнца, которые лениво тянулись сквозь плотные вельветовые шторы, Ян распахнул глаза. Практически не дыша, он лежал неподвижно, сверля взглядом белоснежный потолок. Прищурившись, мужчина заметил небольшую трещину, которая незаметна, если не вглядываться в полотно потолочной краски. Трещина тянулась ровно на два сантиметра, по крайней мере, так показалось мужчине. Если он затянет с реконструкцией, то, скорее всего, трещина будет разрастаться, как холера. И тогда уже идеально-белесый потолок превратится в потрескавшийся кусок краски. Ян не мог такого допустить. Нет. Только не в его доме.