Нулевой элемент

Саша понимал, что ему нужно что- то отвечать, чтобы вывести мысли этого старого отшельника в нужное направление, – Нам говорят, что вы дикари, неспособные к состраданию. Я хочу учиться у вас! Научите жить как вы!

– Да, – прохрипел старик, – Хоть это и великий риск, но чужак говорит истину. Мы уже назначили тебе учителем Елену. Она будет обучать тебя нашему пути, а затем ты сделаешь собственный выбор. Мы свой уже сделали.

Одна из старух привстала и нанесла на лоб Саши красную точку какой- то краской, – Теперь ты свободен и тебя никто не имеет право тронуть. Ты больше не пленник – ты ученик великого пути отшельников! Ступай же, юное создание! Ступай и познавай путь ДХА!

Нельзя сказать, чтобы Саша что- то понял, но он все еще дышит и это не могло не радовать. Он молча побрел в сторону небольшой кучки отшельников, которые стояли слегка на отшибе.

– Чего тебе? – прекратив смеяться, с презрением спросил у него главарь шайки с зеленым ирокезом, – Вали отсюда.

– Мне бы Лену найти, – робко пробормотал Саша, сделав на всякий случай пару шагов назад.

Громила с нескрываемым удивлением, перебросил железную цепь через собственное плечо, – Лену? А нафига она тебе? Понравилась что- ль?

Все вокруг расхохотались.

– Нет, мне назначили ее в учителя, – покосившись, ответил он, внимательно следя за цепью, которая в любой момент могла оказаться на его шее.

– Ого, – громила прекратил смеяться и почесал ирокез, – Правда что- ль?

– Походу, – промычал член банды в солнцезащитных очках, – Нас же звать не стали. Вон и метку поставили красную. Обычно если нужно замочить кого- то, они нас подзывают…

– Реально, – сплюнул главарь, – Ну, лан, хрен с тобой. Мочить пока не будем, раз старейшины дали тебе эту… Как ее… Про… Пра…

– Протекцию, – пискнул самый щуплый из бандитов, но все же обладавший серьезной горой мышц.

– Сам знаю! – рявкнул громила и дал смачный подзатыльник мелкому, – ПрАЭкцию!

Мелкий хотел поправить командира, но не решился этого делать.

– Вали короче вниз, там увидишь дым фигачит. Эт мастерская. Наверняка, она там зависает у мастера.

Саша кивнул головой и аккуратно пятясь, пошел вниз по винтовой лестнице, которую кое- как собрали и установили между крупными валунами. Про отшельников нельзя было сказать, что они отличаются интеллектом, но вот их безумной ярости и смелости можно было позавидовать. Мастера они были тоже так себе, но неизвестно на каком уровне развития были бы жители нейтральной зоны без роботов. Так что они вызывали слабое чувство восхищения, когда Саша смотрел сверху на дома- шалаши отшельников, которых здесь проживало тысячи.

По пути вниз он размышлял о таинственном голосе, но все никак не удавалось понять: причудилось, или проведение какое- то?

– О, привет, Саша. Ну, че? Как прошло? – улыбаясь, встретила его возле мастерской Лена, крутя блестящий кинжал в руке.

– Да, нормально вроде. Сказали, чтобы я учился у тебя, – Саша показал пальцем на лоб.

– Ага, вижу… Красным тебя сделали. Ты их, видимо, круто впечатлил.

Саша вопросительно посмотрел, – Почему? Что бывают и другие метки?

– А как же, – ухмыльнулась Лена, – Черная для быстрого убийства носителя, желтая для опускания и красная дарующая статус неприкасаемого. Убивают, как правило, быстро. Видел тех ребят, что стояли неподалеку? Ну, так вот они и убивают обычно носителя метки.

– Жестоко, конечно, получить черную метку. А что еще за «опускание»?

Лена приподняла бровь, – Вы белые вообще странные ребята. Ты че? В правду не знаешь, что это означает?

– Нет, – обиженно ответил он, – С черной и красной метками я понял, а вот с желтой нет.

Лена посмотрела по сторонам и убедившись, что разговор не подслушивается, слегка наклонившись, ответила, – Это когда насилуют, а потом изгоняют из общины.

Саша с удивлением посмотрел на собеседницу, – Насилуют?! Это зачем еще?

– Ну, наказание у нас такое. Говорят, с древних времен идет. С таким человеком нельзя говорить ближе чем на 3 метра, пить, есть с одной посуды. Для нас отшельников самое важное это община и боги. Так что изгнание равносильно смерти. Понимаешь?

– Понимаю, но не могу понять, зачем придумывать такой странный обряд, если можно просто пометить как- то. Нанести шрам на лицо, наконец.

– Ну, принято так и принято. Что уж тут? Ладно, белый, пойдем. Буду тебя учить пути отшельников…

***

Первые несколько недель были невероятно сложными, ведь помимо обучения основам духовной практики «ДХА», постоянные мысли о Николае Антоновиче не давали ему покоя. Странно, но раньше он не испытывал такой эмпатии к кому- либо, но тут что- то в нем изменилось. О семье думалось значительно меньше, ведь жизнь на нейтральной территории под руководством НИИ не стимулировали в людях привязанности друг к другу, но здесь все было иначе.