Нулевой километр

-Взамен - Юля. Я тут её биографией озаботился, интересный факт нарыл. Отчим у неё, говорят, любитель выпить. Хотя, кому я рассказываю, ты ведь изнутри ситуацию изучил, - усмехается и, хлопнув себя по коленям, встаёт, принимаясь расправлять рукава рубашки. - И что кулаками машет, тоже знаешь. Так вот что странно, достается же не только его жене, но и детям. Сколько их там? Четверо?

-Пятеро, - зачем-то уточняю, всем нутром предчувствуя что-то недоброе. Что-то, что заставляет сигарету, зажатую губами дотлеть за две затяжки…

- Вот видишь. Страдают ребята, а соцопека в носу ковыряется.

- Ближе к делу, - бросаю фильтр под ноги и подумываю закурить ещё одну. Хуже не будет, грудь и так огнём горит, и не от никотина вовсе. - Причем здесь её семья?

-А сам не догадываешься? За все нужно платить, Максим. Либо деньгами, либо, как в твоем случае, человеческими жизнями. Принимаешь мою помощь - у твоей матери появляется шанс на выздоровление, а детишки отправляются в интернат. Юлька, конечно, расстроится, она же к ним привязалась. Кучу моих денег на тряпье для них спустилась, но да ладно. Переживёт, ведь так? - натягивает пиджак и поправляет узел галстука. - Может, так даже лучше будет. Государство из них людей вырастить, уж я позабочусь, чтоб ни мать Юлина, ни она сама в этот процесс не вмешивались.

- Ну ты и мразь, Руслан Сергеевич, - во второй раз мою попытку съездить ему в челюсть пресекает проворный охранник. Локтем сдавливает мне шею и держит, не позволяя вырваться.

- Ну почему же? Мразью будешь ты, Бирюков, если возлюбленную свою семьи лишишь, зато мать спасешь. Или хотя бы попытаешь. Да и если откажешься, тоже. Ведь что ты за сын, если из-за какой-то подстилки таким заманчивым предложением не воспользуешься? Так что решай. Не тороплю.

Обходит меня и хлопает по плечу своего спасителя, призывая остыть.

-Времени у тебя ведь навалом, верно? Подумаешь, рак, - ныряет в салон автомобиля, а я даже сквозь закрытую дверь слышу его зловещий смех. - Уроком вам будет, чтобы знали на будущее, что бывает, если плюешь в колодец, из которого пьешь.

Уж лучше б избил. Желательно, до смерти.

Юля

Говорят, любовь требует жертв. И чем она сильнее, тем больше необходимо отдачи. Не знаю, насколько это утверждение правдиво, но за свою я готова возложить на алтарь себя. Лишь бы с Бирюкова не упал ни один волос, пусть и запустить пальцы в его прическу мне вряд ли еще хоть раз доведется. Я свой лимит наслаждения исчерпала…

-Звягинцев, они же его убьют, - слышу, как голос Кострова срывается от тревоги, и пусть ещё не знаю, о ком идёт речь, какая-то часть меня уже готовится к худшему.

-Да что с твоим Бирюковым будет? - плохо готовится, хочу вам сказать, ведь стоит лысому зло сплюнуть на землю и запрятать мой мобильный в свой нагрудный карман, на траву опускаюсь уже я. - Может, хоть поумнеет, а то с первого раза не понял. Всех баб Руслана Сергеевича решил перепробовать!

Дышу тяжело, словно пробежала марафонскую дистанцию, и рассуждать не хочу над тем, о чем этот Звягинцев говорит. Меня интересует другое: два черных внедорожника, что выезжают из гаража, поднимая в воздух облако пыли, и тормозят аккурат около нашей компании.

Максим в одном из них? Лежит в багажнике или зажат двумя амбалами на заднем сидении? Возможно, избитый, как в самом жутком из моих кошмаров, или, что еще хуже, уже не живой… Представляю себе его мертвенно-бледное лицо, глаза цвета беззвездной ночи, в которые уже не смогу заглянуть, губы, слегка приоткрытые, но так и не сумевшие проронить ни слова, и уже испуганно закрываю рот ладошкой. Иначе закричу. Во все горло, ведь если сейчас посмотреть на Леньку, можно уже не сомневаться - тяга к бандитским сериалам присуща не только мне, но и успешным обманутым банкирами. Один из них прямо сейчас опускает стекло и смотрит на меня в упор. С улыбкой на тонких мерзких губах… Как я могла их целовать?

-Какая неожиданная встреча. К любовнику своему прибежала? - и голос такой… что кожа зудеть начинает. - Ну, так иди. Он как раз один, главную дилемму в своей жизни решает: быть или не быть?

-Ты его… - с трудом поднимаюсь на ноги и подхожу к машине, не в силах задать вопрос, ответ на который способен убить. Не дышу, а Тихомиров насмешливо бровями играет:

- Ты корону-то сними, Юлек. Девушка ты, конечно, видная, но кровью руки марать из-за тебя я не буду. Сами друг друга сожрете, когда поймете, в какое дерьмо собственные жизни превратили. Ещё и локти кусать будешь, этот твой тебя два раза за сезон к морю вывозить не будет.

А мне и не надо. Ни курортов этих, ни номера люкс, в котором моё одиночество становилось в несколько тысяч раз ощутимей. Я теперь другого хочу…

-Вон твой Ромео. Беги, - кивает в сторону гаража, а я боюсь повернуться. - Костров! Неделю даю тебе отлежаться, а после в офисе жду. Поговорим, решим, что с тобой дальше делать.

Руслан уезжает, а я даже с места не двигаюсь. Не могу, потому что страх держит в своих объятиях куда сильнее, чем руки Смертиной, участливо опустившиеся на мои плечи:

-О чем это он?