Нулевой портал

Пьяный средь бела дня в Сургуте, да хоть бы и в конце рабочего дня в понедельник — явление редкое. «Бухать» принято в пятницу, да и то, прямо так скажем, далеко не всякий сейчас следует этой устоявшейся традиции. Народ держится за работу, город не так велик, чтобы рисковать быть уволенным «по собственному» и остаться без источника дохода.

Настя попыталась обойти пьяного, брезгливо стряхивая с плеча чужую руку.

— Ты что?.. Я тебя Снегуркой наз-звал… Толкаешься, з-значит?!

Тут бы Арслан пригодился, да его уже и след простыл. Пьяная агрессия — что может быть хуже? И как назло, рядом никого, хотя обычно в это время во дворе Настиного дома полно народу. Девушка крутанулась на месте и отступила назад только для того, чтобы упереться спиной в объятья второго пьяного, норовящего выразить вселенскую любовь к миру и решившего начать с Насти:

— Куколка… дай поцелую…

Самое верное решение — бросить пакеты, вырваться и бежать. До своего подъезда — пятьдесят метров, и не похоже, чтобы эти пьянчуги явили прыть, они же на ногах не стоят…

Намерения прервал тихий мужской голос:

— Хорош цепляться к девушке. Отвалите оба.

Обладатель голоса стоял справа, и свет фонаря падал так, что не представлялось возможным рассмотреть лицо, оно оставалось в тени, созданной капюшоном короткого черного пуховика. Голос хрипловатый, низкий.

— Че? — дернулся первый мужичонка, отпуская девушку.

Он сунулся было к мужчине в черном пуховике, но тут же замер на месте. Насте показалось, что вокруг незнакомца стало темнее, и дело вовсе не в мигающем уличном фонаре, лампа которого вот-вот погаснет.

— Девушка, вы не стойте тут, идите. — Произнес хриплый голос. — Вам домой. А дураки проспятся.

— Пьяный п-р-роспится… — с апломбом заявил мужичонка и тут же авторитетно добавил: — Дур-рак — никогда!

— Даже дураку никогда не поздно. — Прозвучало в ответ без малейшей угрозы в голосе, но мужичонка поспешно сделал шаг назад, как будто пытаясь отыскать защиту в сугробе.

Морозова без усилий вывернулась из рук второго пьяного, ловчее перехватила пакеты с мандаринами и хлебом и, с признательностью пробормотав «спасибо», бросилась в сторону своего подъезда.

Не стала искать в сумочке ключи от домофона, набрала номер квартиры соседки бабы Лиды, живущей этажом ниже:

— Это Настя Морозова! Откройте, пожалуйста!

Медленно побрела на четвертый этаж, чувствуя, как постепенно наваливается усталость. А когда понадобилось одолеть последний пролет, внезапно поняла: на лестничной площадке перед квартирой кто-то есть.

Об этом свидетельствовали два факта: едва слышный звук, как будто кто-то переступил ботинками на бетонном полу и… длинная тень, упавшая перед Настей на последние ступеньки пути.

Некто сделал шаг навстречу девушке, поднимавшейся по лестнице.

Глава 5.

Куратор

Если в случае с пьяными дураками во дворе Настя не почувствовала ничего особенного, кроме раздражения и брезгливости, то теперь в ней поднималось другое чувство: острая тревога, а еще — приступ холодной ярости, сродни испытанному недавно на проспекте Ленина. Как будто застукали за каким-то неблаговидным деянием, вычислили и раскрыли. Последнее чувство, чужеродное и непонятное, почти сразу пропало, а вот тревога осталась. Кто там, на лестничной площадке?.. Какой-то вечерний квартирный вор? Время нетипичное. Жильцы возвращаются с работы, учащиеся во вторую смену школьники вот-вот побегут по домам…

Что делать? Подняться вверх? Нет, туда страшно. Спуститься к бабе Лиде и сказать про тень на бетонном полу? Баба Лида тут же развернет бурную деятельность, включая звонок участковому.

— Анастасия Юрьевна! — раздался между тем с лестничной площадки тихий мужской голос с легкой хрипотцой. — Не бойтесь, я жду именно вас.

Несомненно, это тот же голос, который пять минут назад агитировал пьяных проспаться, а Насте посоветовал идти домой… Или очень похож, потому что, на самом-то деле, он не должен быть тем самым голосом: мужчина в черном пуховике обязан был остаться во дворе. Он не мог обойти Настю при всем желании. Если только не влетел в окно на площадке между этажами.

— Вы кто?! — громко спросила девушка, рассчитывая, что кто-нибудь из соседей услышит и высунется из дверей или, как минимум, посмотрит в глазок.

— Ваш куратор от «Жизненного долга». — Сказал неведомый некто и сделал еще шаг вперед, так что теперь Морозова имела возможность увидеть говорившего.

Ну да. Черный короткий пуховик, черные джинсы. Теперь на голове мужчины не было капюшона, но лампа на лестничной площадке светила ему в спину, так что рассмотреть лицо как следует так и не удавалось. В глаза бросалась рядовая короткая стрижка, русые волосы. Возраст? Лет тридцать с небольшим, скорее всего.

— Вам обязательно сюда было заявиться? Больше негде встретиться? Вас как зовут? Вы можете подтвердить свою личность? Откуда знаете мой адрес? И вообще, как вы оказались раньше, чем я? — Насте не нравилось стоять на две ступеньке ниже и разговаривать, задирая голову, но она никак не могла себя заставить пойти вперед, все еще сохраняя опасения.