Нулевые. Затишье перед катастрофой

Следующим заданием для Власова была статья с оправданием тирании Ивана Грозного. Он сидел в тесном кабинете с шатающимся письменным столом и писал на коричневатой бумаге плохого качества текст. Он писал статью с легким сердцем. Ведь, в конце концов, это было давно, а сейчас никто уже об этом не вспоминает. Так опричнина вместо кровавого ужаса, которым она являлась, стала: “попыткой Государя преодолеть пагубные индивидуалистические тенденции в народе и вернуть народ к идеалам соборности и народничества”. Оказывается, Грозный не был ярко выраженным садистом ведь: “большинства его кровавых выходок не существовало, они были придуманы английской разведкой и вписаны в архивы во времена Екатерины Великой, чтобы очернить русскую историю”. Михаил нашел множество английских, польских и всяких других заговоров в деятельности воевод армии Грозного. И вообще: “Государь казнил воевод не, потому что сошел с ума, а потому что у него были на это веские основания”. В сумасшествии Грозного тоже было не всё ясно. Михаил вроде бы нашел там польский след: “Государя намеренно травил галлюциногенными травами польский посол”. В общем, статьи Власова производили на начальство очень хорошее впечатление.

Вскоре Михаила повысили и отправили в некое другое исправительное учреждение. Власову выдали паек, состоящий из двух банок тушенки, воды и чекушки водки. И посадили в товарный вагон длинного поезда. Из одежды на нём был зелёный ватник, штаны с начесом и шапка-ушанка. Посадка была долгой, Михаил открыл банку тушенки и медленно с чувством насыщения поглощал её, запивая водкой, которая разливалась по его телу теплым усыпляющим потоком. В его вагон так никого и не погрузили, но Власов всё равно по привычке спрятал вторую банку в штаны. Поезд тронулся. Лагерь провожал Власова синим небом, черными звёздами и ощущением тоскливого холода. Михаил сел на пол, опершись на стену и постепенно уснул, глядя на мир сквозь распахнутую дверь вагона.

Морально-идеологическое разложение.

Сон был коротким мгновенным мраком. Его разбудил стук колес. Власов смотрел на пустое степное пространство. Небо было свинцово-серым. Он чувствовал, как к нему возвращалась воля. В какой-то момент вуаль пала, и мрачная действительность воссияла перед ним.

– Что же делать? Нет. Я не вернусь туда. Больше никогда. Нужно бежать немедленно, … но куда? Всё же не так плохо. У меня есть теплое место с приличной кормежкой, … и мыться дают. Сейчас может даже в лучшее место еду. Может, мне там даже позволят иметь свой угол. Свою маленькую коморку с кроваткой, тумбочкой, перегородкой душа и туалетом, – думал Власов, пребывая в состоянии приятного ожидания.

Михаил встал и подошел к распахнутой дверце. Тем временем поезд въехал на возвышенность. Власову показалось, что он увидел человека бредущего по степи. Потом он увидел другого.

– Как это они без разрешения могут бродить? Наверное, зеки беглые, – думал Власов.

Потом был ещё один. Он не шел, а просто стоял покачиваясь. Одет он был в какие-то лохмотья. Тут Власов почувствовал, что на него словно уставился чей-то взгляд.

– То, что происходит здесь находиться за рамками твоего понимания, – сказал женский голос.

Он осмотрелся по сторонам. Из темного угла на него смотрели два черных маслянистых глаза с красными точками. Власов оцепенел в ужасе. Из темноты вышла она. Та самая эльфийская девочка. На ней была темная кофточка в обтяжку с капюшоном, юбка до пола и сапоги. Отрытой была лишь полоска молочно-белой кожи на животе. Её длинные черные волосы были заплетены во множество афрокосичек. На шее у неё было что-то вроде амулетов. Белые эльфийские уши торчали из косичек. Она медленно подошла к нему. Власов оцепенел в страхе.

– Что ты такое? – произнёс Власов.

– Разве ты не помнишь? – она подошла к нему и встала рядом с ним.

– Что?

– Вспомни.

– Что вспомнить!

Вместо ответа девочка взяла его за руку. По телу Власова пробежала электрическая волна. Он почувствовал отрезвляющий приток крови к голове. Власов свалился на пол. Он вспомнил.

– Реальность подавляет малейшие мысли о её иллюзорности, – говорила она.

– Ты. Ты. Ты копаешься у меня в голове? Раньше ты еле кумекала по-русски.

– Да.

– Будешь убивать меня как те твои сородичи? – Михаил встал на ноги. – Я думал, ты поможешь мне.

– Кто посадил тебя на поезд?

Власов был ошеломлён.

– Она знала обо мне всё и внушила им отправить меня в газету, – подумал Власов.

– Но зачем? Что тебе нужно от такого как я? – в ужасе спросил Власов.

– Ничего, – тихо сказала она.

– Я хочу знать, кем были те существа и где я нахожусь. Ты можешь мне хоть немного объяснить?

– В давние времена этот мир был прекрасен, и мой народ пребывал в гармонии с ним. Потом в нём постепенно стали появляться твои собраться. Они отравили нашу землю жаждой насилия. Некоторые из нас все же отвергли огонь ненависти, остались чисты и ушли далеко вперёд в своём развитии. Теперь мы взираем на наших запутавшихся братьев с печалью и тоской. И с надеждой, что они когда-нибудь вернуться к свету.

– Что? Но как это возможно.