Нумерат. Число Консула

Она убрала руку и вздохнула. Бросила короткий взгляд в сторону Макарова, который в это время задрал голову, пытаясь разглядеть умиротворённое лицо Пушкина в бронзе.

– А я ему хочу письмо написать.

Денис с опаской взглянул на Вику и прищурился.

– Кому?

– Ему. – Подруга указала взглядом на Арсения.

– Зачем?

– Не знаю. Просто мне так хочется.

Денис нахмурился.

– Проще ему в лицо сказать. Подойди и скажи.

– Я понимаю, что кора его головного мозга произошла от дуба, но мне всё равно… – Вика опустила глаза. Раскраснелась. – Да и написать мне легче, ты же знаешь.

– И что ты напишешь?

– Что-то очень странное и печальное. Как тебе это: «Она ещё не сдалась, но уже не боролась»?

– Опять цитируешь?

– Цитирую, – с тяжким вздохом подтвердила Вика. – Думаешь, поймёт?

Денис снова покосился на беспечную физиономию Арсения, стоящего у памятника.

– Вряд ли он способен понимать намёки. Лучше скажи напрямую. Так надёжней.

Будто почуяв, что разговор о нём, Макаров подошёл к скамейке и уселся рядом с Викой, хотел по-хозяйски приобнять её рукой, но почему-то передумал. Рука зависла в воздухе, а потом вернулась на колено хозяина.

– Вик, – начал Арсений смущённо, – я тут вспомнил из Пушкина: «Белеет парус одинокий»…

– Это из Лермонтова, – мгновенно перебила его поэтичные излияния Вика.

Денис усмехнулся и наклонился к уху подруги:

– Ещё не передумала? Он Пушкина с Лермонтовым перепутал. Это кощунство. Он тебе не походит.

Вика ткнула локтем Дениса под рёбра и улыбнулась. Денис хотел прокомментировать её загадочную улыбку, но слова застряли ещё на стадии зарождения в голосовых связках.

В сквер вбежала Асель. Вихрем ворвалась. Ураганом. Запыхавшаяся и растрёпанная. Длинная коса чёрной плетёной лентой лежала на правом плече. Обычно Асель одевалась аккуратно, подбирала вещи по цвету и выглядела безукоризненно, но сейчас… Широченные джинсы, стоптанные кеды, наспех наброшенная на ядовито-розовую майку красная рубашка, через плечо – маленькая сумочка на длинном ремешке.

Денис готов был поспорить: увидев её такой, он влюбился в Асель во второй раз.

Пять минут назад он принял серьёзное решение оставить попытки оправдаться перед ней, ведь тень в любом случае не позволит ему это сделать. Но сейчас Денису нестерпимо захотелось всё объяснить, чтобы Асель не считала его подлецом, а снова подарила ему свою необыкновенную улыбку, выдыхая успокаивающее: «Всё будет хорошо, нумерат».

Он медленно поднялся со скамьи. Ну, а Асель, увидев его целым и невредимым, застыла у входа в сквер. Не описать словами всё то, что Денис прочитал в её взгляде. В нём сверкали молнии, стояли слёзы обиды, клокотали ненависть, злость, недоумение и ещё миллион неприятных и угрожающих эмоций. Лавина.

Постояв секунды три, Асель резко развернулась и бросилась прочь.

Денис кинулся за ней. И молился про себя: только бы тень его не остановила и не развернула в обратном направлении. С другой стороны, тени необходимо собрать весь легион, и Асель входит в его состав, поэтому необъяснимая чёрная субстанция великодушно позволила Денису бежать следом за обиженной девушкой.

И даже разрешила ему крикнуть довольно громко и отчаянно:

– Асель, стой! – Но на слове «Прости» голос его сорвался на сип.

Асель тем временем добежала до остановки. Очень не вовремя подошёл автобус. Денис прибавил скорости. Только бы успеть, пока автобус не отъехал. Погоня эта напомнила ему первую встречу с Асель. Тогда он точно так же гнался за ней, а та смотрела на него с презрением и отчаянным страхом.

В наступающих сумерках ярко замигал поворотник, автобус испустил характерный «пш-ш-шик» и тронулся с места. Денис подлетел к машине и забарабанил кулаком по дверям.

– Эй, парень, через пять минут будет следующий! – крикнула ему пожилая женщина, что стояла на остановке. Осуждающе поцокала: – Вот молодёжь нетерпеливая. Ни стыда, ни совести.

– Мне нужен этот автобус! – пропыхтел Денис.

О, чудо: двери распахнулись.

Не веря удаче и еле переводя дыхание, он влетел внутрь переполненного автобуса, втискиваясь в плотные ряды пассажиров. Глаза прощупывали россыпь лиц, выискивая среди них лицо Асель. Наверняка, бледное и заплаканное.

Девушка успела скрыться в дальнем углу салона, за задними сиденьями, и теперь стояла, впечатавшись в стену и цепляясь за поручень рукой. Лицо Асель окаменело. Как и глаза. Они превратились в холодный янтарь. Теплота в них сменилась ледяной пустотой. Казалось, если Денис подойдёт к Асель на расстояние шага, то она вынет пистолет из своей маленькой сумочки и застрелит ненавистного нумерата к чёртовой матери.

Завидев его настырно протискивающимся меж плотного ряда людей, Асель повернулась к Денису спиной и уставилась отрешённым взглядом в окно, словно выставила невидимую перегородку, барьер.

Пока Денис лавировал в толпе, автобус то притормаживал, то набирал скорость, то поворачивал, то опять резко тормозил. Машина покачивалась из стороны в сторону, вперёд-назад, пассажиры болтались вместе с ней. Сейчас вся эта людская сжиженная масса напоминала слипшуюся кашу, кипящую в кастрюле и подпирающую крышку.