Нуониэль. Часть первая

Когда Ломпатри отошёл от дальнозора, а я занял его место, Навой, Воська и Акош решили, что дело сделано, и пора двигаться в путь. Они спустились с подмостков. Я не видел происходящего, но слышал, как Лорни, не умолкая, бормочет себе под нос что-то про грядущую дорогу, сохранность устройства и про то, что не уйдёт, пока не разберёт и не сложит здесь всё по полочкам. Воська его подбадривал словами о том, что всё будет в порядке, и постоянно обращался к своему хозяину, спрашивая о распоряжениях. Но Ломпатри не отвечал слуге. Его голос я услышал только через некоторое время. Рыцарь разговаривал с Акошем. Они стояли рядом, голоса их звучали тихо, как при спокойной беседе.

– Неразумно, – сетовал Ломпатри, – всё это совершенно неразумно. Я не вижу всех ходов. Даже видя всё место действия, я не узрел всех передвижений и чаяний. Ты не говоришь мне всего, что ты знаешь.

– О, рыцарь, вы гораздо умнее меня, – отвечал ему Акош так же тихо, но всё же достаточно отчётливо, чтобы я смог различить каждое слово. – Я молчу лишь потому, что не знаю, что вы хотите услышать. Спрашивайте – всё поведаю.

– Какая страсть! Откуда? Неужто подзабыл, как силился меня поджарить?

– Не взыщите, о, рыцарь, – снова отвечал Акош. – Одну вещь я знаю лучше чем вы – разбойников. Эти люди совсем не такие как рыцари. Вот с этим, – Акош показал Ломпатри свои изуродованные, беспалые руки, – я не прожил бы и трёх дней среди них. Они чуют слабость за версту, бегут на неё, как волки на беззащитную добычу, а затем уничтожают или подчиняют себе. Они как звери – стелятся перед сильными и пожирают слабых. Три дня. Дольше среди них я бы с такими руками не прожил. Выйдя из той кровавой избы в Степках, я принялся считать дни. И когда я дошёл до четырёх, я не поверил в то, что со мною происходит. А потом настал и пятый день, и шестой. И вскоре я понял самое важное в своей жизни: есть два разных человека. Один – зверь, как разбойники там в лесу. А второй – человек, как вы. С правилами. Эти правила и есть добро, потому что они сохранили мою никчёмную жизнь. Мне никогда не стать таким вторым человеком, но я буду служить вам, и учиться изгонять из себя зверя.

– Для этого нужна воля, а у тебя её нет, – холодно ответил рыцарь на сердечные признания Акоша. – Но ты можешь рассказать мне всё до мельчайших подробностей о том, что происходило с тобой и твоим отрядом до того, как мы встретились первый раз в степи. И самое главное, что происходило с тобой перед тем, как мы встретились в Степках. Всё до мельчайших подробностей. Это важно, Акош.

Затем Ломпатри заговорил с Навоем и Лорни.

– Вы видели этого наглеца в моём пурпурном кафтане? Разгуливает по тому лагерю, как ни в чём не бывало, – негодовал рыцарь. – Этот негодяй даже не догадывается, что я с ним сделаю, когда сорву с него свои одежды!

– Господин Ломпатри, возможно письмо короля Хорада всё ещё в потайном внутреннем кармане, – предположил Воська.

– Этот проныра уже обшарил все карманы, будь спокоен! – ответил рыцарь. – Но если он и нашёл письмо, поверь – эта крыса расскажет мне, куда его дел.

– Господин нуониэль! – обратился ко мне Лорни, подойдя вплотную и положив руку мне на плечо. – Вы слишком забрали влево. Позвольте, я верну вас на штольни.