Нужен нам берег турецкий

Для постороннего человека, находящегося вдали от этого безумия, всё продолжалось недолго, меньше минуты. Для тех, кто был ТАМ, возле казарм – целую вечность. Но даже самые неприятные события когда-нибудь, да кончаются. Стих грохот от взрыва последней бочки, и вокруг воцарилось безмолвие. Очень относительное; сотни воинов были не убиты, а ранены. Естественно, они стонали, кричали, звали на помощь и молили

Аллаха о спасении. Некоторые из янычар сошли от произошедшего с ума, они бродили, издавая кто дикий смех, кто нечеловеческий вой, кто – горькие рыдания. Очень многие из уцелевших напрочь лишились слуха. Двор накрыло плотной пеленой порохового дыма, не позволявшего что-нибудь рассмотреть даже в нескольких шагах. Впрочем, меньше всего пострадавших интересовала сейчас прозрачность воздуха.

Зато она, точнее, её отсутствие, было очень важно для почти не потерпевшей урона в этом аду группы приставленных к телегам возчиков.

Они за минуту до взрыва, все как один, бросили порученный им груз и отошли от арб подальше. С первым же взрывом они бросились на землю и не поднимались до тех пор, пока не убедились, что новых не будет. Тогда они встали, вынули из ушей заранее вставленные затычки и под прикрытием дыма добрались до входа в местный арсенал, по пути обзаведясь оружием.

Там они с удивлением обнаружили, что его охраняет всего один янычар.

Легко убив его, "возчики" профессионально быстро подготовили погреб к взрыву и спокойно поднялись обратно во двор, дымная пелена над которым за это время не развеялась и наполовину. Пользуясь этим, они легко покинули двор, как раз перед мощнейшим взрывом, разметавшим далеко по окрестностям злосчастную казарму над арсеналом. Главный резерв султанского дворца сгинул, не убив ни одного врага. Не менее разрушительной была катастрофа и возле казарм Эскиодалар. Большая часть резерва, готового сразу, немедленно кинуться в бой, вышла из строя.

Навсегда или очень надолго. Боеспособных людей в этих двух комплексах не осталось.

Понимая, что огромный по казацким меркам десант – ничто по сравнению с количеством жителей Стамбула могущих стать на его защиту, как уже говорилось выше, предпринимались налётчиками разнообразные отвлекающие мероприятия. Например: в кварталах, расположенных вдали от моря, распустили слухи, что высадилось больше ста тысяч человек, в плен мусульман не берут, некоторые из захватчиков пьют кровь из живых людей, лакомятся мозгом, разбив головы… В общем, нашествие зомбей и вампиров в адаптированном для восприятия жителей семнадцатого века виде.

Нельзя не вспомнить об устойчивых слухах о неминуемом падении

Стамбула от нашествия с севера, ходивших уже несколько десятилетий. Они существенно подорвали волю к сопротивлению. Раз событие предопределено, какой смысл ему сопротивляться? Паника – явление интернациональное, и жители Стамбула к ней иммунитета не имели. Услышав многочисленные взрывы, пальбу из пушек и ружей, запредельно жуткие завывания казацких ракет, запускаемых для поджога городских кварталов, увидев зарево пожаров, они запаниковали. Часть – ломанулась всей толпой прочь из города. Лишая, таким образом, тех, кто решился на сопротивление бандитам, необходимейших подкреплений. Однако, пожалуй, более многочисленные толпы кинулись спасаться в самые надёжные, как они считали, места – божьи дома. Мечети, церкви, синагоги.

Вынужден сделать отступление. Люди того времени верили в бога куда как более твёрдо и безоговорочно, чем горожане века двадцать первого.

Верили не вообще, а истово. Вот и за спасением от страшного нашествия врагов они кинулись к богу. Тому, в которого верили. Никто из них не дал себе труда подумать – имеет ли такой поступок смысл? Ведь для казаков ограбить мечеть или синагогу, куда сбежалось множество людей, даже легче, чем вылавливать их по домам. Да и неприкосновенность церквей для таких "христианских воителей" была под сильным сомнением.

Бандиты, как известно, предпочитают сначала грабить, потом – каяться.

Именно попытка спрятаться в храмах стала роковой для огромного числа жителей Стамбула. Огонь и удушливый дым погубили в божьих домах, или при запоздавших попытках из них выбраться, очень большое количество прихожан. Многие тысячи. Ирония судьбы – по большей части, казаки и не собирались лезть в эти уничтожаемые огнём кварталы, часть из сгоревших или задохнувшихся вполне могла спастись, но… погибла.