Нужен нам берег турецкий

Через несколько часов дворец Великого визиря, расположенный рядом с султанской резиденцией, был блокирован богопротивными разбойниками и взят штурмом. Во время боя его, такого важного чиновника, убил простой казак. Никаких серебряных блюд для разваленной почти пополам, а не срубленной опытным палачом головы казаки не предусмотрели. Знай

Мехмед-паша, что зарубил его вчерашний хлоп, наверное, посмел бы посетовать на судьбу, что является безусловным грехом, так как для правоверных мусульман судьбу определяет Аллах. И уж совсем обидным было то, что враги уничтожили не только его самого, но и всю его семью, со слугами и оказавшимися не в том месте не в то время чиновниками.

Активно участвовавший в этом штурме Срачкороб пробился к визирю через минуту после его гибели и был сильно опечален, что не ему, как мечталось, удалось прервать жизнь главнейшего из сановников Османского халифата.

Всё же за время своего краткого командования сражением с казаками визирь успел сделать многое. Он послал гонцов с приказами идти на помощь столице во все окрестные гарнизоны и воинов в Румелии, повелел поднимать тимариотскую милицию. Но волшебником он не был, войск в

Стамбуле, после гибели янычарского резерва, было катастрофически мало для отражения такого неожиданно крупного набега. О том, что это не простой налёт, ему узнать было не суждено.

Огромные усилия в отражении вражеского нашествия предпринял каймакам, градоначальник Стамбула Муса-паша. По обычаям именно он замещал великого визиря в случае его отсутствия. Но то, что выше него по должности никого не осталось, он сообразил с запозданием.

Соответственно, и действовать каймакам самостоятельно начал с большой задержкой. К тому же стратегом он не был, определить правильно приоритеты в обороне не смог. Срочно собранные в пригородах тимариотские сотни и попадавших под его начало янычар, как из оставленных в Стамбуле орт, так и отставников, направлял на бессмысленные попытки прорваться сквозь огонь к дворцовому комплексу

Сераля. Туда же шли уцелевшие янычарские полусотни и сотни. Однако пробиться сквозь раздуваемое ветром пламя им так и не удалось. Неся в огне пожаров потери, сравнимые с боевыми, они всё дальше отступали от указанной им цели.

Десять тысяч казаков с двух эскадр проделали в эту ночь колоссальную работу, ликвидировав опасность на море, захватив невиданные за казацкую историю трофеи. Всё же они выполняли хоть и важную, но вспомогательную задачу. Тем более считать трофейные суда до выхода из Босфора на просторы Чёрного моря не имело смысла. Уж очень легко поставить пушки на берегу пролива и хорошенько проредить ряды наглецов, посмевших побеспокоить столицу огромной империи. А пушек и людей, умеющих с ними обращаться, в Османской империи хватало.

Ещё большее количество налётчиков охотилось за главным призом.

Около двенадцати тысяч казаков высадились с двух сторон высокого холма на мысу, разделяющем Мраморное море и Золотой Рог. Не встречая организованного сопротивления дошли до центра власти султаната. Стычки с небольшими подразделениями янычар, оказавшимися на момент взрыва вне казарм, и просто отдельными патриотами османского султаната – не в счёт. Единственный бой у них произошёл при штурме дворца великого визиря, стоявшего неподалёку. Потеряв сотни три человек, казаки захватили его, не оставив в здании ни одного живого человека. Не получили пощады ни женщины, ни дети. Дойдя до стен ограждавших место жительства султана и его гарема, стали рассредоточиваться вдоль них, стараясь не попадать под огонь охраны. В чём им сильно способствовала ночь, существенно ограничивая даже самых зорких янычар. Пожары, забушевавшие в море и некоторых прибрежных районах города, пока не улучшили видимость возле Сераля. Защитники султанского гарема, а также его личной казны, тысячи три воинов, готовились умереть, но не пустить врагов дальше. Шансы связать врагов схваткой и дождаться помощи извне у них были неплохие.

Однако казаки со штурмом не спешили. Воспользовавшись стабильно дующим ветром, они подожгли ближайшие кварталы города к югу и западу от холма, на котором располагался правительственный комплекс зданий.

Специально заранее укомплектованные подразделения факельщиков врывались в дома стамбульцев и поджигали их, толком даже не ограбив. Вскоре стена огня отделила дворцы от остального города на юге и западе. Впрочем, ветер дул не оттуда, а туда, поэтому от гари и дыма жительницы и защитники Сераля не страдали.

Аркадий долго сомневался, прежде чем решился предложить эту деталь плана атаки на Стамбул. Перед его глазами вставали кадры кинохроники

Второй мировой войны: нацистские факельщики жгут украинские и белорусские сёла и деревни. Он знал, что факельщиков очень редко брали в плен, обычно просто пристреливали как бешеных собак. И считал, что поступали красноармейцы правильно. Таким ублюдкам не место в этом мире.