Нужна женщина - настоящая

Он тихо выдохнула и облизала свои и мои губы, только после этого медленно подняла длинные ресницы и посмотрела на меня своими глубокими блядскими глазами.

— Как только вы этого захотите, — говорит с полустоном и сильнее сжимает яйца. И вдруг ныряет в воду.

Спустя мгновение ощущаю (О, ад и небеса) как член прекращает гладить рука, зато весьма ощутимо ласкает член язычок. То головку по кругу обведет, то яйца лизнет, кожу на них оттянет и снова по стволу вверх дорожку прочертит языком.

Сколько проходит времени?

Контраст прохладной воды и горячего языка невыносим.

Я накрываю рукой шелк ее волос и еле держусь, чтобы просто не всунуть ей в рот, прижать к себе и не жестко любить суку непослушную в рот.

Поясницу уже сводит, в глазах плывет.

Сколько она уже под водой?

Вытаскиваю рывком, смотрю во влажные, возбуждение глаза:

— И сколько вы можете находиться без воздуха? — спрашиваю, нажимая на часто бьющуюся жилку на шее.

— Долго, — говорит на выдохе и прикрывает глаза.

— Тогда, Олеся под поду и в бери рот.

Давлю на голову, опуская ее под воду, и почти мгновенно вставляю член в рот.

Она вбирает его полностью, утыкаясь носом в мелкую поросль волос, одной рукой держится за яйца, другой за задницу, сжимая ее пальцами, впиваясь острыми коготками и начинает активно двигать ртом. Почти не высовывая из него члена.

Башню срывает окончательно. Раздается громкий глухой стон и я понимаю… Это, сука, я сам издаю такие непривычные звуки. Но хочу слышать и ее.

Вытаскиваю из воды резко, даже грубо и сразу поднимаю к себе. Смотрю в шальные глаза и чуть приподнимаю выше, чтобы она смогла закинуть ноги мне за спину и я офигенно чувствую, как трется об, пока прикрытые сжатые половые губы головка набухшего члена. Трется нетерпеливо, болезненно.

Иду вперед, преодолевая водное сопротивление и сажаю сексуальную ношу на бортик.

Внизу ступени и встаю на самую верхнюю. И почти сразу оказываюсь напротив дрожащих губ, тогда как головка члена оказывается напротив розовых складочек.

Смотрю вниз и с замиранием сердца наблюдая как идеальное сочетание моего хуя и ее пизды. Беру в руку ствол, и как кисточкой вожу по киске, чуть раздвигая их, задевая бутончик клитора и нажимая на эту чувствительную кнопочку. Держу одной рукой круглое плечо Олеси и вижу как она дрожит, как рвано дышит как сама не отрывает восхищенного взгляда от сочетаемости точки соприкосновения женского и мужского начала.

Хочу наказать, хочу дать понять, что меня нужно слушаться, а она уже ноет и тихо стонет:

— Прохор Петрович пожалуйста, я больше не выдержу.

И это заставляет оскалить зубы и продолжать пытку. Рисуя членом свой бесстыдный шедевр.

Вожу головкой снова и снова, ласкаю плечо, поднимаюсь к шее, легко сжимаю. Довожу Олесю до кипения.

Она громко выдыхает, хнычет, умоляет и просто падает на локти, выгибаясь, открывая моему взгляду выгодный обзор на твердые влажные вершины грудей, выпирающие ключицы и плоский живот, какой и должен быть у любительницы поплавать.

Я, и сам держусь из последних сил. Хочу нырнуть в эту глубину, насладиться женским протяжным стоном и просто выбить из Олеси весь дух, но я жду, мучаю, не довожу до экстаза. Потому что должен учить, должен наказать.

— Руки на сиськи, — хриплю я уже раздвигая складки больше, чаще задевая клитор.

Она сразу коснулась груди, сжала соски пальцами и чуть покатала их между пальцами. Такие простые действия, но я уже ничего не соображаю. Остальной мир в тумане, есть только я Олеся и взрыв, что нагревает между нами.

Ноги развожу ей шире, ставлю ее же руки к ним, чтобы лежала как в гинекологическом кресле.

Шире ноги. Пальцами раздвигаю складки и смотрю на красоту.

И вот мне открывается это розовая шелковая глубина с виду почти не тронутая, чистая от волос и только несколько белых, почти прозрачных капелек смазки нарушают эту непреличную прелесть. Цепляю их пальцами растягиваю по члену.

Значит, можешь долго без воздуха, — рычу уже на грани разумного.

— Могу, могу, могу, — шепчет бессознательно и резко затыкается, когда обхватываю шею пальцами и сжимаю.

— На меня смотри.

Смотрит ошалело, дико, безумно. Отражая и мое желание взорваться оргазмом, но сначала наказание!

Сжимаю шею сильнее, вижу, что воздуха Олесе уже не хватает и она начинает ловить его ртом.

А затем раздвигаю пальцами заветную дырку еще шире, плюю туда, раз другой, так что она вскрикивает и резко, беспощадно толкаю член одним движением. До самого конца. Основательно так, что яйца с громким пошлым шлепком бьются о влажную задницу Олеси, а сама она выгибается и звонко, шумно кричит:

— Прохо-ор!

Глава 15. Олеся

Блять. Блять. Бляяяять!

Такое наказание, я готова сносить ежедневно, такое наказание еще нужно заслужить.

Пытка сладкая, терпкая, невыносимая, смывающая в сознании все грани разумного… Все устои, что мне прививали верующие, но такие безразличные родители. Но разве не для этого создал нас бог и природа, разве не должны мы совокупляться для продолжения рода? Ну а, если что-то случайно пошло не так и род не продолжится, это же не наша вина.

Почти.