Нужная работа

— Мне тысячи лет. — Голос Рипли стал задумчивым и оттого более похожим на человеческий. — Все эти века я провела в месте, где мне знаком каждый уголок и каждый этаж, известны все запрещенные и разрешенные к посещению залы. Я помню всех живших там и умерших, могу перечислить их по именам и рассказать о каждом удивительную историю. А еще я прекрасно знаю права и обязанности работников обители, ведь у меня седьмая, высшая ступень посвящения. Я — некоронованная королева «Обители черного дракона», ее закон и порядок. Знай же, заносчивый глупец, — Рипли обвинительно ткнула длинным пальцем в сторону нахмурившегося Фемаха, — ты до сих пор числишься в моем реестре как деятельный работник обители, с пятой ступенью посвящения и со спецдопуском в тайное хранилище. А потому я не могу позволить тебе своевольничать, нарушая установленные в особняке вековые законы. Кроме того, я не желаю, чтобы на месте обители возникла новая действительность! В которой я обречена навсегда оставаться в исходном облике, без возможности какой-либо трансформации.

Фемах всплеснул руками и с нескрываемым сарказмом протянул:

— Бла-бла-бла. Сколько можно нести пустые бредни, милочка. Если бы ты могла, то давно убила бы меня без всех этих громких заявлений. Хватит болтать, все равно ты ничего не можешь мне сделать! Потому что я не твой мелкий работник, королева ящериц, а бог своего мира. Чувствуешь разницу? Понимаешь, где ты, а где я?

— Ты прав, — кротко ответила Рипли, и Фемах настороженно заерзал в кресле, ожидая подвоха. — Я не могу убить служащего обители, на это у меня стоит жесткий запрет. Но могу попытаться остановить. Или помочь ему погибнуть от чужих рук. — Она повернула чешуйчатое лицо к Марвину. — Как, скажем, пыталась помешать двум своим работникам выйти на беглого видящего, чтобы они своими неумелыми действиями не ухудшили и без того тяжелую ситуацию. Чтобы, открыв мне дорогу в этот мир, вернулись назад в обитель — с них и этого было достаточно. Но, к сожалению, не преуспела. — Горгулья вновь уставилась на Фемаха темными провалами глазниц. — Однако их проступок ничтожен по сравнению с твоим, никем не уволенный работник. А потому я могу наказать тебя по всей строгости закона обители. По особой статье, которую ты не знаешь.

Фемах в ярости выскочил из кресла. Пнул его, отбросив к запачканному кровью ограждению, повернулся к Рипли и заорал, потрясая кулаками:

— Я — бог, никому не подвластный! Бессмертный, неуязвимый!

— А заодно подчиненный шефа Годлумтакати, — вполголоса сказал Марвин, хотя он зарекся лезть в разборку; похоже, ситуация начинала проясняться. — Негорская шестерка на побегушках. Принеси-подай.

Рипли быстро взглянула на Марвина и, как ему показалось, одобрительно кивнула. Но полной уверенности в том не было, мало ли что могло привидеться.

— Загермард, — ошарашенно пробормотал Фемах, эта очевидная мысль только что дошла до него. — Мелкий вонючий негор до сих пор мой начальник? Как унизительно для всемогущего творца… Эй ты, — он властно ткнул рукой в сторону горгульи, — немедленно увольняй меня из сотрудников обители. Что для этого надо подписать? — Фемах возбужденно пощелкал пальцами. — Ну-ка, давай сюда бумагу, или пергамент, или чего там требуется для расторжения договора.

— Только устное заявление твоего непосредственного руководителя, — любезно подсказала Рипли: голос у нее стал мягкий, едва ли не мурлычущий.

Для Марвина внезапная смена тона стала четким сигналом опасности, сейчас явно должно было произойти что-то плохое, но господин Фемах уже ничего не соображал от гнева.

— То есть озвученное решение шефа Годлумтакати. Кстати… — Рипли не глядя ткнула пальцем в сторону Марвина, едва не задев его длинным когтем. — У тебя в брючном кармане лежит дальнофон. Дай-ка его нашему увольняющемуся.

Марвин, не спрашивая, откуда та знает о дальнофоне, достал аппарат и, обойдя горгулью, сунул тяжелую коробочку в руки Фемаху.

— Верхняя кнопка — вызов, нижняя — отбой, — коротко пояснил он, отступая подальше в сторону. Потому что заранее был уверен, чем закончится беседа.

Фемах со злостью надавил кнопку, дождался слабого «алле» шефа, прижал дальнофон к уху и, страшно вращая глазами, заорал:

— С тобой, мерзавец, говорит Фемах! Да-да, тот самый! Немедленно увольняй меня из работников обители, иначе тут кое-кому несдобровать… Что? Какой Далий? Это который со стреляющим костылем? Плевать, что он воскрес, какое мне до него дело… Да, они здесь, твой видящий и девица Рипли, та еще тварь… Некогда объяснять, просто уволь меня, иначе я обрушу всю свою божескую мощь на этих выродков! Что? — Фемах умолк, прислушиваясь. А затем надменно процедил: — Повтори то же самое, но громче. — Он с торжествующим видом протянул дальнофон в сторону Рипли; из круглой решетки донесся на удивление хорошо различимый голос негора:

— Данной мне властью я официально увольняю сотрудника Фемаха из состава работников «Обители черного дракона». — Шеф хотел сказать что-то еще, было слышно, как он набрал воздуха, чтобы продолжить фразу, но Фемах нажал на кнопку отбоя.