Нужные вещи

— Нет, они никогда не нарушают своих обещаний и тем более — обещаний, которые они дают маленьким мальчикам в больнице, — сказал Алан. — Шерифы просто не могут нарушить таких обещаний.

— А если нарушат, то попадут в ад?

— Ага. Точно. Если нарушат, они сразу же попадают в ад.

— Поклянитесь, что Брайан попадет в рай, если я вам скажу. Поклянетесь собой?

— Клянусь собой.

— Ладно, — сказал Шон. — Он хотел, чтобы я поклялся, что никогда в жизни не пойду в этот новый магазин, где он купил свою суперскую карточку. Он думал, что на ней Сэнди Куфакс, но это не так. Там был кто-то другой. Карточка была старой и грязной, но, кажется, Брайан этого не видел. — Шон задумался на секунду. — Однажды он вернулся домой, и у него все руки были в грязи. Он помыл руки, а потом я слышал, как он плакал у себя в комнате.

Простыни, подумал Алан. Вильмины простыни. Так это был Брайан.

— Брайан сказал, что «Нужные вещи» — это плохое место и что он — очень плохой человек, и еще он сказал, чтобы я никогда-никогда туда не ходил.

— Брайан так сказал? Он сказал «Нужные вещи»?

— Да.

— Шон… — Алан замолк, обдумывая свой следующий вопрос. У него в голове сверкали колючие синие искры, острые, словно иголки.

— Что?

— А твоя… твоя мама купила свои очки в «Нужных вещах»?

— Да.

— Это она тебе сказала?

— Нет. Но я все равно знаю. Она надевает очки и так встречается с Королем.

— С каким Королем, Шон? Ты знаешь?

Шон посмотрел на Алана, как на идиота.

— С Элвисом. Он же Король.

— Элвис, — пробормотал Алан. — Ну конечно, кто ж еще?

— Я хочу к папе.

— Я знаю, милый. Еще пару вопросов, и я оставлю тебя в покое. Потом ты поспишь, и когда проснешься, папа уже будет здесь. — Алан очень на это надеялся. — Шон, а Брайан сказал, кто именно этот плохой человек?

— Да. Мистер Гонт. Хозяин магазина. Он — плохой человек.

Мысли Алана тут же вернулись к Полли. Он вспомнил, как она говорила после похорон: Кажется, я наконец нашла того самого доктора… Доктор Гонт. Доктор Лиланд Гонт.

Он вспомнил, как она показала ему маленький серебряный шарик-кулончик, купленный в «Нужных вещах»… но сразу же сжала руку, когда он попытался дотронуться до талисмана. В тот момент выражение ее лица стало каким-то чужим. Выражение скупой подозрительности и жадности. Она стала сама на себя не похожа — на ту Полли, которую он знал. А позже она кричала — таким же чужим и непохожим голосом: Трудно смириться с мыслью, что лицо, которое ты любила, оказалось всего лишь маской… Почему ты решил разнюхивать за моей спиной? Как ты посмел разнюхивать за моей спиной?!

— Что ты ей сказал? — пробормотал он. Не осознавая, что он сейчас делает, Алан вцепился в больничное одеяло, так что у него побелели костяшки пальцев. — Что ты ей сказал?! В какую чушь ты заставил ее поверить?

— Мистер шериф? Что с вами?

Алан заставил себя разжать кулак.

— Ничего, все в порядке. Ты уверен, что Брайан говорил именно о мистере Гонте?

— Да.

— Спасибо, — сказал Алан. Он перегнулся через бортик, взял Шона за руку и поцеловал его холодную, бледную щеку. — Спасибо, что поговорил со мной.

В его расписании дел на неделю остался невыполненным лишь один пункт — визит вежливости новому коммерсанту. Так, ничего особенного: дружеское «привет и добро пожаловать» и краткая инструкция, что делать, если возникнут проблемы. Он все собирался зайти в «Нужные вещи», однажды даже подъехал к магазину, но каждый раз ему что-то мешало. А сегодня, когда поведение Полли заставило Алана всерьез задуматься, все ли в порядке с мистером Гонтом, случился полный пипец, и вот он здесь, в двадцати милях от города.

Он что, специально держит меня на расстоянии, не подпускает к себе?

Это была идиотская мысль, но в этой тихой, затененной комнате она почему-то вовсе не выглядела дурацкой.

Алан понял, что пора ехать назад. И чем скорее, тем лучше.

— Мистер шериф?

Алан посмотрел на мальчика.

— Брайан еще кое-что сказал, — признался Шон.

— Да? И что же?

— Брайан сказал что на самом деле мистер Гонт — не человек.

10

Алан прошел к двери с надписью ВЫХОД, стараясь вести себя как можно тише, готовый в любой момент услышать возмущенный окрик напарницы мисс Хендри. Но единственным человеком, который с ним заговорил, была маленькая девочка. Она стояла на пороге своей палаты, и ее светлые косички свисали на куртку поблекшей фланелевой пижамки. Она прижимала к груди одеяльце — старое и любимое, судя по его потертому виду. Она была босиком; ленточки в косичках перекрутились, а глаза на измученном худеньком личике казались огромными. Эта девочка знала о боли гораздо больше, чем должен знать ребенок.

— У тебя есть пистолет, — сказала она.

— Да.

— У моего папы тоже есть пистолет.

— Правда?

— Да. И побольше, чем у тебя. Самый большой в мире А ты Бука?