Нужные вещи

— Нет, почему же. Джентльмен всегда платит свои долги. Просто дайте мне знать за день или два до того, как будете звонить своему букмекеру.

Звонить своему букмекеру.

Все его кошмары вернулись вновь. Букмекеры. Это же их люди! Их люди! В субботу они позвонят китоновскому букмекеру… и тогда… что? Что тогда?

Перед глазами плясали заголовки этих проклятых бульварных газет.

— Знаете, как серьезные игроки использовали эту штуку в тридцатых годах? — осторожно спросил Гонт.

— И как же? — спросил Китон, хотя ему было вовсе не интересно, пока… пока он не поднял глаза. Когда их взгляды встретились — буквально сцепились друг с другом, — идея использовать детскую игру для определения победителей опять показалась ему очень даже здравой.

— Так вот, — продолжил Гонт, — они брали газету или «Расписание бегов» и прогоняли на ней все заезды, один за другим. Каждой лошади они давали имя из расписания — касались по очереди всех жестяных фигурок и произносили имя, — а потом заводили пружину и запускали механизм. И так всю программу: восемь, десять, двенадцать заездов. А потом шли на ипподром и ставили на те номера, что выигрывали у них дома.

— И помогало? — спросил Китон. Он сам не узнал свой голос. Глухой и хриплый, он доносился как будто откуда-то издалека. А сам он словно тонул в глазах Лиланда Гонта. Тонул в их розовой пене. Ощущение было странным, но не сказать, чтобы неприятным.

— Вроде да, — сказал Гонт. — Хотя это всего лишь глупое суеверие, но… вы не хотите купить эту штуку и попробовать самому?

— Да, — сказал Китон.

— Вам, Дэнфорд, видимо, очень нужна «Выигрышная ставка»?

— Мне нужно больше. Мне нужна не одна, мне нужно много выигрышных ставок. Очень много. Сколько вы просите?

Лиланд Гонт рассмеялся:

— О нет, так не пойдет! Я и так уже у вас в долгу! Вот что: откройте свой кошелек и дайте мне первую бумажку, которая попадется под руку. Уверен, что это будет как раз то, что надо.

Китон открыл бумажник и, не сводя взгляда с лица Гонта, выудил оттуда первую попавшуюся купюру. Разумеется, это оказалась двухдолларовая банкнота с портретом Томаса Джефферсона — такая же, как и та, что навлекла на него все беды.

5

Гонт взял банкноту и как заправский фокусник тут же заставил ее исчезнуть.

— Да, и вот еще что.

— Что?

Гонт придвинулся ближе. Он внимательно посмотрел на Китона и коснулся его колена.

— Мистер Китон, вы ведь знаете про… них?

У Китона перехватило дыхание, как иногда бывает в кошмарном сне.

— Да, — прошептал он. — Господи, ну конечно же, знаю.

— Их полно в этом городе. — Гонт перешел на тихий, конфиденциальный шепот: — Тотальное заражение. Я здесь меньше недели, но уже это заметил. Возможно, они выслеживают меня. Я даже в этом уверен. Мне может понадобиться ваша помощь.

— Да, — сказал Китон. Теперь он говорил намного увереннее. — Ради Бога. Все, что от меня зависит… только скажите!

— Сначала послушайте. Мы только что познакомились, и вы мне ничего не должны…

Китон, у которого было чувство, что Гонт — его лучший друг за последние десять лет, собрался было возразить, но Гонт поднял руку, и все возражения сами собой угасли.

— …и вы не знаете, что я только что вам продал: действительно стоящую вещь, которая будет работать, или очередной мешок глупых снов… из тех, что превращаются в кошмары, если вовремя не обратишь на них внимания. Сейчас-то вы верите: у меня особый дар убеждения. Но я всегда делаю ставку на довольных покупателей, мистер Китон, и только на довольных покупателей. Я в этом бизнесе уже многие годы, и вся моя репутация построена именно на том, что мои покупатели всегда остаются довольны. Так что берите эту игрушку. Если она вам поможет — отлично. Если нет, отдайте ее в Армию Спасения или просто зашвырните в болото. Какая у вас недостача? Пара долларов?

— Пара долларов, — зачарованно согласился Китон.

— Но если она сработает и вас больше не будут терзать эти эфемерные финансовые проблемы, приходите ко мне. Мы посидим, выпьем кофе… и поговорим о них.

— Все зашло слишком далеко, чтобы просто положить деньги обратно, — сказал Китон отчетливо, но отстраненно, как говорят во сне. — Там столько следов, что за пять дней мне их просто физически не замести.

— За пять дней может многое поменяться, — задумчиво произнес мистер Гонт. Он встал. — У вас впереди длинный день… и у меня тоже.

— Но они… — запротестовал Китон. — Как же они?

Гонт со змеиной грацией положил свою длинную холодную руку на запястье Китона, и даже в таком заторможенном состоянии у Китона все внутри сжалось от этого прикосновения.

— Мы обсудим это позже. Не переживайте, — сказал Гонт.

6

— Джон! — крикнул Алан Джону Лапуанту, когда тот вошел в офис со стороны аллеи. — Рад тебя видеть!