Ныряльщица за жемчугом

Уже к вечеру риелтор Аскольд Иванович позвонил Митрофановой, отрапортовал:

— Ну, Надежда Батьковна, похоже, крупно тебе повезло. Все в порядке с твоей квартиркой. Приватизация действительно первичная, перепланировка законная, дарственная от отца Истоминой в полном порядке. А что в бывшую коммуналку едут — тоже понятно, их туда хорошей скидкой заманили. Рада?

— Ну… да, — кисло ответила она.

— А чего голос грустный?

— Мне хозяйка квартиры ужасно не нравится, — призналась Митрофанова.

— Неадекват? — тут же оживился Аскольд.

— Хуже. Красотка, — вздохнула Надя. — А Димка — тот от нее в полном восторге. Вот я и думаю…

— Что он, пока туда-сюда, купля-продажа, с ней шуры-муры заведет? — хихикнул «черный маклер». — Это вряд ли. Готов тебе весь свой опыт прозакладывать. Умный мужик никогда не нагадит там, где живет. И вообще, — добавил он снисходительно, — сделка — по меркам универсума! — мелочь, миллисекунда! Подписали договор, ключи забрали — и все, больше никогда в жизни не встретитесь! Дай мужику спокойно распушить хвост, а сама думай, куда будешь мебель расставлять.

— Нет, Аскольд Иванович, все равно у меня на душе неспокойно. И никак я понять не могу: с чего эта Изабель вдруг собралась такую хорошую квартиру продавать? Ради коммуналки, пусть даже со скидкой и в центре?

— Ну, моя милая, коли гложут сомнения, не страдать нужно, а идти на радикал, — решительно проговорил риелтор.

— Куда идти?!

— К хозяйке. И требовать, чтобы дала вам пробную ночь.

— Чего?!

— Не слышала даже? Ну да, в больших агэнствах — огромных и бесполезных — про такое даже не ведают. А вещь на самом деле чрезвычайно полезная. Проси хозяйку, чтобы разрешила переночевать в ее квартире. Еще до сделки. Сразу все поймешь. Соседи, коммуникации, звуки, запахи, вид из окна. Иррационал, опять же, часто случается. У меня случай был: мужику — очень даже адекватному, братку по жизни! — ночью призрак явился. Не смейся, не глюк, самый настоящий. Старуха в пеньюаре. На кровать присела, рукой ледяной за горлышко цап! И что ты думаешь? Он детальную проверку заказал и выяснил: криминала-то никакого, но самоубийца раньше здесь проживала. Ну и решил от греха подальше нехорошую квартирку не брать. Поэтому пробуй. Всяко — хуже не будет.

— А хозяева зачем соглашаются пускать себе в дом чужого человека? Мало ли, что я там у них натворю? — удивленно спросила Надя.

— Захочешь квартиру спихнуть — еще и кота к себе пустишь, — меланхолично отозвался Аскольд. — Многие, кстати, на пробную ночь их берут с собой. Коты вроде как негатив чуять умеют.

— Да она меня просто пошлет!

— А спрос карман не тянет, — усмехнулся Аскольд.

Глава четвертая

Изабель опешила только в первую секунду:

— Вы хотите переночевать в моей квартире?! Еще до сделки? А разве так делается?!

И Надежда (внутренне обмирая) соврала:

— Обычная практика. Если, конечно, хозяевам скрывать нечего. И вам тоже неплохо. Подзаработаете. Мы долларов сто заплатим, как за ночь в отеле.

— А если вы мне — за несчастный стольник — квартиру спалите?

— Так все продумано! — вдохновенно (со слов риелтора) запела Надежда. — Мы на такой случай оставим залог. Большой. Ну, и дальше — если нам квартира подойдет — деньги останутся вам. Как аванс за жилплощадь.

— Это Дима придумал? — вдруг спросила Изабель.

— А это имеет значение? — ледяным тоном парировала Митрофанова.

— Нет, нет, не имеет, конечно, — немедленно пошла на попятный красавица, — я просто так спросила, для поддержания разговора. Что ж, если надо — приезжайте. Давайте… давайте, знаете, когда? Сегодня!

— Так сразу?

— Ну, или тогда мне надо свое расписание посмотреть на следующую неделю, — важным тоном ответила Изабель. — А сегодня я как раз в гости иду. С ночевкой. Очень удачно все складывается. Ну что, приедете?

Надя и не ожидала, что все окажется настолько просто. И с Димкой свою затею даже не обсуждала. Впрочем, Полуянов — авантюрист по натуре, любым событиям, что выбиваются из канвы, искренне рад. Надо только сделать так, чтобы они с Изабель не пересеклись. Ни на секунду.

Поэтому Надежда Димочке не стала звонить, сама собрала его зубную щетку, шампунь, бритвенные принадлежности, белье, чистую рубашку. И без четверти семь вечера явилась в академический дом.

— А Дима разве не с вами? — разочарованно прокудахтала Изабель.

Вот негодяйка!

— Изабель, — сердито произнесла Надя, — я вас предупреждаю. Пока по-хорошему. Оставьте Диму в покое.

Мулаточка отпрянула с обиженным лицом и забормотала:

— Надя, да вы что, ревнуете? Даже не смейте! Я никогда себе ничего не позволю, вы с Димой — такая замечательная пара!

Но глазищи (ух, красивые, голубые!) воровато забегали. А сама — типичная лиса! — заюлила, начала льстить:

— И вообще, почему вы такая в себе неуверенная? Дима вас любит, это за километр видно!

«Только до сделки, — будто заклинание, повторила про себя Митрофанова. — Только до сделки. Продержаться неделю — и не выцарапать ей глаза».

— И вообще мне ваш Дима не нужен! Я, — продолжала оправдываться Изабель, — чтоб вы знали, иду на свидание! К мужчине! И собираюсь у него ночевать!