o 06ca6b79ce8660b5

Страсти достигли своего накала за обедом, когда Гели выскочила из-за стола и заперлась в

своей комнате. Но, услышав, что дядя спускается вниз встретить прибывшего за ним

Хоффмана, она вышла попрощаться. Гитлер подошел к ней, погладил ее по щеке и что-то

тихо прошептал. Позднее Гели, вновь уходя к себе, сказала экономке: «Честное слово, у

меня с дядей ничего нет и не было».

«Мерседес» Гитлера мчался по улицам Мюнхена, фюрер сидел молча. Но вдруг он

повернулся к Хофф-ману и сказал: «Не знаю почему, но у меня какие-то странные

предчувствия». Хоффман, желая отвлечь его от мрачных мыслей, стал объяснять это

влиянием сезонных альпийских ветров. Гитлер промолчал.

Тем временем в квартире Гитлера происходило следующее. Гели, роясь в карманах куртки

дяди, нашла письмо, написанное на листке голубой бумаги. Позднее Анни Винтер

заметила, что девушка гневно его разорвала и выбросила в мусорную корзину. Лю-

бопытная экономка сложила клочки и прочитала: «Дорогой герр Гитлер. Спасибо еще раз

за чудесное приглашение в театр. Это был памятный вечер. Я очень Вам благодарна за

доброту и считаю часы до нашей следующей встречи. Ваша Ева». Письмо было от Евы

Браун, с которой Гитлер несколько месяцев назад возобновил тайную связь.

Гели заперлась в комнате, приказав не беспокоить ее. Но подавленное настроение

девушки не насторожило фрау Винтер, которая, как обычно, вечером ушла домой. Фрау

Райхерт с матерью легли спать. Ночью они услышали какой-то глухой хлопок, но не

придали этому значения: они тоже привыкли к выходкам капризной девицы. Но утром

кухарка встревожилась, когда Гели не вышла из комнаты, а ее дверь оказалась запертой.

Она позвонила Аманну и Шварцу, которые вызвали слесаря. Гели лежала на

95

полу, рядом валялся пистолет. Она выстрелила себе в сердце.

В то утро Гитлер и Хоффман выехали из Нюрнберга в Гамбург. Когда «Мерседес» уже был на

городской окраине, Гитлер заметил, что их преследует какая-то машина. Опасаясь покушения, он уже хотел приказать шоферу увеличить скорость, но увидел, что в поравнявшемся с ними

такси рядом с водителем сидит посыльный из отеля и жестами просит остановиться.

Посыльный сообщил, что из Мюнхена звонит Гесс и требует немедленного разговора с

фюрером. Гитлер приказал повернуть обратно. Вбежав в вестибюль, он бросился к телефону.

Дверь в кабину осталась открытой, и Хоффман слышал разговор. После короткой паузы

Гитлер воскликнул: «О Боже, это ужасно!», а потом истерически завизжал: «Гесс, ответь мне

— она еше жива, да или нет?» Но Гесс, вероятно, уже положил трубку.

«Горе Гитлера было невообразимым, — вспоминал Хоффман. — На предельной скорости мы

мчались в Мюнхен. В зеркало я мог наблюдать лицо фюрера. Он сидел, стиснув зубы, глядя

вперед невидящими глазами». Когда они прибыли, тело Гели уже вынесли. Поскольку была

суббота, то сообщения о ее смерти появились в газетах только в понедельник. А по городу

поползли слухи, что фюрер сам разделался с племянницей. Убитый горем Гитлер сказал

своему адвокату Франку, что эта клеветническая кампания убьет его, что он уйдет из

политики и больше никогда не появится на людях. Хоффман увез его в загородный дом

одного из знакомых, где никто в то время не жил. Новый шофер Юлиус Шрек спрятал

пистолет фюрера, опасаясь, что тот может застрелиться.

Как только Гитлер оказался в отведенной ему комнате, он со сцепленными за спиной руками

начал

96

шагать взад-вперед. Так продолжалось всю ночь. На рассвете Хоффман постучал в дверь.

Ответа не было. Он вошел. Гитлер продолжал шагать, уставившись в одну точку.

От еды, несмотря на уговоры, Гитлер отказывался в течение двух суток. За это время он один-

единственный раз подошел к телефону узнать, какие меры принял Франк для прекращения

клеветнической кампании в прессе.

Наконец пришло сообщение, что Гели похоронена в Вене. Хотя Гитлеру из-за его нацистских

взглядов въезд в Австрию был запрещен, вечером того же дня «Мерседес» фюрера пересек

границу. Все обошлось. Не доезжая до Вены, Гитлер с Хоффманом пересели в другую

машину, чтобы не привлекать внимания, и поехали прямо на кладбище. На мраморной плите

были высечены слова: «Здесь покоится наше любимое дитя Гели. Она была для нас лучом

солнца. Родилась 4 июня 1908 года, умерла 18 сентября 1931 года. Семья Раубаль».

На кладбище Гитлера встретил лидер австрийских нацистов Альфред Фрауэнфельд. У него

приезжие позавтракали. И здесь Гитлер впервые заговорил, но не о случившейся трагедии, а о

будущем Германии. В словах о том, что он придет к власти не позднее чем в 1933 году,

звучала жесткая уверенность. Сев в машину, он долго и пристально всматривался в даль и, наконец, словно думая вслух, произнес: «Итак, борьба начинается, и мы победим». Через

несколько дней фюрер отправился в обычную поездку на очередное совещание. За завтраком

в гостинице он неожиданно отказался есть ветчину. «Это то же самое, что есть труп!» —

сказал он Герингу. Теперь уже ничто в мире не заставит его снова есть мясо. По словам фрау

Гесс, отныне Гитлер действительно пере-

4-2171 Васильченко

97

стал употреблять мясо, если не считать запеченной в тесте печенки.