o 06ca6b79ce8660b5

проходило 2 октября на горе Бюкельберг. В этот день свой триумф праздновали аграрный

романтизм «фёлькише» и сторонники мифа о «крови и почве». О размахах этого ритуала

говорят хотя бы цифры: в 1933 году на горе собралось 500 тысяч крестьян, в 1934 году —

700 тысяч, в 1935 году — почти миллион. Главный расовый идеолог Третьего рейха

Вальтер Дарре приветствовал крестьян как «биологический источник расового

государства». Гитлер же называл их не иначе как «будущее нации». Гигантская

демонстрация заканчивалась многочасовым показом вооружений.

Каждый год 9 ноября проходило некое мифологизированное мероприятие, посвященное

неудачному путчу 1923 года, более известному под названием «пивной путч». В этот день

оказывались почести «мученикам движения». Для павших в 1923 году 16 человек был

сооружен специальный мемориал, у которого и происходило это мрачное действие.

Именно в этот день кандидаты в СС давали клятву на верность фюреру, в которой клялись

пожертвовать жизнью, если это понадобится.

Частью ежегодного цикла был партийный съезд, который проходил каждый год в первой

половине сентября. В течение целой недели в Нюрнберге про-

173

ходило представление, которое должно было продемонстрировать всему миру

сплоченность немецкой нации. Сценические постановки политического характера

проходили на фоне средневековой архитектуры Нюрнберга, которые совмещались с

многотысячными парадами, «лесами» колышущихся знамен, волшебных куполов,

создаваемых ночью сотнями прожекторов.

Эти торжества, кроме собственно праздничного компонента, выполняли еще одну важную

задачу — они подавляли волю человека, способствовали его слиянию с массой. Годовой

цикл национал-социалистических праздников очень хорошо способствовал этому

начинанию — постановщики массовых шествий, демонстраций, собраний оказались

неплохими знатоками человеческой психологии. Бесконечно повторяемые лозунги,

выкроенные по одному идеологическому лекалу, лишали человека собственных убеж-

дений, сокрушали его стремление к сопротивлению. Это, конечно, не касалось

убежденных противников режима. Но рядовые немцы, еще недавно свято дорожившие

своей личной жизнью, в одночасье предоставили ее в распоряжение нацистского

руководства. Старые убеждения были отброшены. Это одна из причин, почему

нацистский режим сделал ставку на молодежь, которая не имела богатого жизненного

опыта. Ее было проще сформировать по новым образцам. В молодом поколении

разжигался национальный энтузиазм, во имя которого оно могло пожертвовать своей

личной жизнью. Но даже скептические наблюдатели отмечали волшебное воздействие

массовых мероприятий, проводимых нацистами. Французский посол в Берлине в течение

долгого времени отказывался посещать партийные съезды нацистов, так как опасался

попасть под их воздействие. Он не мог найти ни одного логичного объяснения

174

для подобной мобилизации чувств. Он достаточно точно описал то, что происходило

каждый год в Нюрнберге: «Древним городом овладевал коллективный энтузиазм. Тысячи

простых мужчин и женщин были возвеличены, охвачены романтической лихорадкой,

мистическим экстазом, священным бредом. На семь дней Нюрнберг погружался в

безумие».

Роберт Лей точно следовал этому рецепту: во всех развлекательных мероприятиях

главным действующим лицом был коллектив. Личное мнение должно было быть

вычеркнуто «национальной анестезией».

Французский посол Андре Франсуа Понсет не раз обращал внимание, что красота

нацистских мероприятий, роскошь немецкого гостеприимства околдовала многих

иностранцев, которых руководство Третьего рейха тысячами приглашало к себе в страну.

Но приглашали далеко не всех. Это были те люди, которые, ослепленные немецким

великолепием, могли быть инфицированы нацистским вирусом. Домой они должны были

возвращаться убежденными сторонниками Гитлера, восхищенные его доктриной. Не видя

обратную сторону медали: концентрационные лагеря, опыты над людьми,

принудительную стерилизацию — они пытались формировать общественное мнение у

себя на родине.

Нацистский режим делал все возможное, чтобы очаровать иностранных гостей. В течение

многих лет зарубежных гостей окутывали заботой и дружелюбным отношением. Это было

чем-то большим, чем просто политической вербовкой. Это была попытка получить

признание во всем мире.

Когда в 1936 году в Берлине проводились Олимпийские игры, то Третий рейх получил

долгожданную возможностью продемонстрировать всему чело-

175

вечеству свою «энергию и очарование». Немецкие атлеты выиграли медалей больше, чем

их соперники. Представители различных стран и континентов были просто поражены

итогами этой Олимпиады. Многие уехали обратно буквально очарованные аурой нового

порядка в Германии. Устроители Игр в очередной раз проявили себя тонкими знатоками

человеческих душ.

Летом 1936 года нацистская Германия объявила о невиданных — до 60 процентов —

скидках на железнодорожные билеты, а сам год был объявлен Международным

фестивальным годом по всему рейху (старая испробованная тактика «Силы через

радость»). Молодежь всей Европы толпой хлынула в Германию, горя желанием