o 0a115616b968c99b

сейчас поработаю, он тоже – скоро на континент отправляется, а потом – к вам на обед

придем».

Он посмотрел сверху на каштановую голову Питера, и, вздохнув, выйдя на двор усадьбы

Кроу, подумал: «Надо самому съездить в Амстердам, привезти маленького сюда. Полтора

года ему уже, пусть в семье растет».

Джон помахал рукой мистрис Мак-Дугал, что стояла на каменных ступенях крыльца, и

крикнул: «Я слышал, у вас ветчина сегодня, с каштанами и яблоками?»

-И сидр свежий, мистер Джон, - отозвалась та. «Не опаздывайте!»

-Ни в коем случае, - ответил тот, и, открыв ворота, выйдя в полуденную толпу на Бишопсгейт

– повернул к собору Святого Павла.

Питер подал матери руку, и та, подобрав пышные, темно-зеленые, шелковые юбки,

рассмеялась: «Ну, все в порядке, окрестили новую мисс Смолл. Хорошенькая девочка, на

маму похожа. И волосы темные, и глазки. Маленькая, но, миссис Стэнли говорит, крепкая.

Тессой назвали».

-Дядя Питер, - племянник выбрался на пристань, - вы ни за что не поверите, птиц столько на

церковной крыше собралось, что священник сказал – никогда в жизни еще такого не видел. А

одна чайка летела за нами прямо до дома, пока мы Тессу несли, и потом тоже – в саду

сидела.

-Ну отчего же, поверю, - Питер помог отчиму привязать лодку и улыбнулся: «Ну, беги,

Стивен, раз ты у нас теперь крестный отец, то тебе мистрис Мак-Дугал отдельный десерт

приготовила, по тому рецепту марокканскому».

-Я уже не маленький, - пробурчал Стивен, и Марфа, поцеловав белокурые волосы,

согласилась: «Не маленький. Поэтому отдашь мне половину».

-Бабушка! – возмущенно сказал мальчик, и они, рассмеявшись, пошли к дому.

Виллем вздохнул, и, положив руку на плечо пасынку, сказал: «Ты подожди, Питер. Может, и

вернутся они еще».

-Понимаете, - горько сказал мужчина, - я Стивену в глаза не могу смотреть. Получается,

ребенок теперь круглый сирота. Мы, конечно, его выучим, вырастим, но все равно, все

равно, - Питер покачал головой и отчим жестко сказал: «Знаешь, Майкл поступил так, как

должен был поступить мужчина. Он отправился на помощь тем, кто в беде. И вообще, -

адмирал обернулся и посмотрел на Темзу, - хоть и все вы – мои дети, ты думаешь, у меня за

Уильяма сердце не болит, каждый раз, когда он в море уходит?»

-Насчет Уильяма, - Питер взял отчима под руку, - я давно с вами хотел кое-что обсудить, вот,

как раз перед обедом время есть.

Когда они уже шли к высоким, парадным дверям, адмирал остановился, и, встряхнув

серебристо-белыми волосами, сказал: «Ты, мальчик мой, помни – опытнее Николаса мало

капитанов найдется, а смелее Майкла – мало людей. И Констанца с ними – а у той ума

столько, сколько у нас всех, вместе взятых – нет. Вернутся они».

-От бури, - сказал сердито Питер, проходя в переднюю, на ходу касаясь головы бога Ганеши,

- ни смелость, ни ум не помогут. И опытность – тоже.

-Говорит тот, кто всю жизнь плавал пассажиром, - в сердцах отозвался адмирал, и, взглянув

на прямую, изящную спину мужчины - только развел руками.

На большом столе была развернута карта Карибского моря. «Вот этот остров – сказал Джон,

уперев палец в карту.

Виллем прищурился и хмыкнул: «Знаю я его. Испанцы с португальцами туда свиней завезли,

а так – больше там никто и не живет. Но расположен он отлично, на востоке, и гавань там

удобная».

-И очень хорошо, - Питер погладил подбородок, и, подумав, заметил: «Знаешь, если уж и

основывать там колонию, то надо обрабатывать плантации. Табак, имбирь, сахарный

тростник. Но, - он откинулся в кресле и выпил вина, - в этом я тебе не помощник, я не

вкладываю деньги в предприятия, где трудятся рабы.

-Никто не говорит о рабах, - отозвался Джон, сворачивая карту. «Колонисты, отсюда, из

Англии, будут подписывать контракт на пять лет, как мы это сейчас делаем в Джеймстауне.

Бесплатный проезд, крыша над головой, еда – все это мы предоставим. А потом они

получают землю, семена и вольны основывать свои фермы».

-Ну, тогда еще ладно, - хмыкнул Питер, и, зевнув, добавил: «Тогда я заинтересован.

Давайте, - он кивнул отчиму, - допьем бутылку, и пора уже спать. А где матушка? – спросил

он у Джона.

-С Джованни в кабинете заперлась, - тот рассмеялся. «Он ведь днями уезжает».

Марфа присела на мраморный подоконник, и, посмотрев на широкую, уже темную реку,

сказала: «А ты уверен, что это безопасно?»

-А что тут опасного? – Джованни улыбнулся, и, устроившись рядом, вдохнул запах жасмина.

«Меня посылают ко двору короля Сигизмунда Вазы, с официальными письмами от его

величества. А уж что и у кого я там буду еще спрашивать – это дело личное. Не бойся, ты же

знаешь, я очень осторожен».

-И что бы им стоило написать, - мрачно сказала женщина, качая изящной ногой в атласной

туфле, сплетя тонкие пальцы. «Ну да Московская компания только следующим летом

первый корабль туда отправляет, какие письма».

-Ладно, - она поднялась, - пойдем, почитаем, что доносят об этом Сигизмунде.

Джованни задержался у распахнутых ставень. Посмотрев на далекие, белеющие в сумраке,

паруса, он подумал: «Нет, не верю. «Ворон» вернется, не может не вернуться». Он закрыл

окно, и, чиркнув кресалом – стал зажигать свечи в массивном, бронзовом канделябре.