o 0a115616b968c99b

выписал, так что надо комнаты покупать, а к осени, как он вернется – и переедем.

-Я – капитан! – услышали они звонкий голос и Мирьям усмехнулась: «Дочь капитана, сразу

понятно. Смотри-ка, еще двух нет – а говорит как хорошо».

-Да там они все, - Лиза махнула рукой. «Этьенн же в Клермонском коллеже учится, так он

мне говорил – он там лучший по математике. А Пьер уже начал складывать и вычитать, а

ему тоже – только два исполнилось».

Мирьям помолчала и тихо спросила: «Лиза, но ведь это, же не твой сын…, Как ты будешь…»

-Так же, как наша матушка меня и Полли воспитала, а дядя Джованни – мужа твоего –

неожиданно жестко отрезала женщина.

-Знаю, что ты мне сказать хочешь – мол, то другое. Однако ж ты помни – Теодор тогда

думал, что меня в живых нет, как и отец мой, упокой Господь его душу, - женщина

перекрестилась, - думал о матушке. Так что я за человек буду, если позволю дитя невинное

убить? Я ведь тоже, Мирьям, - женщина погладила по голове Эстер, что спала на руках у

матери, - когда без разума была, со мной что угодно сотворить могли. Думаешь, Теодор бы

мое дитя не принял?

-Принял бы? – тихо спросила ее кузина.

Лиза помолчала и сказала: «Это он снаружи такой, Мирьям. А я его отсюда, - Лиза

приложила ладонь к сердцу, - знаю. Принял бы, конечно. Смотри, - она приподнялась и

замахала рукой, - матушка и дядя Джованни! Приехали, наконец, им, наверное, ваша

привратница сказала, что мы здесь.

-Тетя Марта опять меня будет спрашивать, что со мной, - горько подумала Мирьям, вставая.

«Она же все видит. Один раз, один только раз, а потом они уедут, и все. Он же меня

целовал, там, в Амстердаме, Господи, я чуть сознание тогда не потеряла.

-Отправлю ему записку, - женщина подхватила дочь удобнее, - а Хосе скажу, что за

покупками пошла. Там, рядом со стройкой постоялый двор есть, - вот там и буду его ждать.

Господи, помоги, - она улыбнулась и сказала: «А вот и ваша новая внучка, дядя Джованни!»

Мирьям и Джованни шли впереди, с детьми, а Марфа, взяв под руку Лизу, усмехнулась: «Ты

мужу-то отправь записку, порадуй его, что вы теперь дедушка с бабушкой. Петя пишет, -

хороший мальчик, большой, здоровенький, и все легко прошло. Видела ты Федю?»

-Да, - вздохнула Лиза, - мы же с ним к стряпчему ходили, за доверенностью. Степа там

каждый день, на стройке, и Федя с Марьей приходит побыть. Так что вижу, да».

Они проходили мимо Собора Парижской Богоматери, и Марфа, перекрестившись на башни,

сказала: «Ты не бойся. Пете, чей он сын, знать не нужно, тяжело это мальчику будет. А ты

потом, - она испытующе посмотрела на дочь, - в Венеции останешься, Федю ждать?»

-Да, - кивнула Лиза и улыбнулась, - поживу одна, буду читать, гулять по кампо Сан-Марко и

смотреть на лагуну.

-Тоже хорошо, - женщина хмыкнула и тихо спросила: «Что с твоей кузиной-то?»

-Да я сама не знаю, матушка, - пожала плечами Лиза, - она места себе не находит, с тех пор

как они приехали, после Пасхи их. А Хосе, - она улыбнулась, - он, хоть и устает с

пациентами, а все равно – с детьми возится, Авраама читать учит. Ну, Элияху с Марьей,

конечно, помогают.

-Места себе не находит, - пробормотала Марфа, и сказала: «Погоди тут, я детей возьму, я же

потом – сразу к Мэри. Как она?»

-Бегает, - Лиза улыбнулась, - ну да она, как вы – всегда резвой останется. В феврале еще на

охоту ездила, мы тогда в именье принца Конде гостили. Оленей стреляла».

-Ну, хоть не медведей, - сочно сказала Марфа, и, нагнав Мирьям, велела: «Давайте мне

малышей, Лиза меня проводит. А вечером к вам приду, посидим вместе, к тому времени и

Хосе проснется, - она рассмеялась.

-Бабушка, бабушка, - маленькая Марта протянула к ней ручки, и Марфа, поцеловав

бронзовый затылок девочки, не разгибаясь, зорко взглянула на Мирьям. Та покраснела и

сказала: «Конечно, тетя Марта».

-Детям-то вы не говорили? – спросила Марфа, вернувшись, передавая девочку Лизе. «Ну,

про то… - она указала рукой на восток.

-Как привезет его Федя, так скажем, конечно, - спокойно ответила женщина, и Марфа, вдруг,

поманив ее к себе, что-то шепнула.

-Я знаю, - алые губы улыбнулись. «Посмотрим, матушка – как оно сложится».

-Тебе сие только на пользу пойдет, - усмехнулась Марфа и, наклонившись к внуку, спросила:

«Два яблока и два яблока…

-Четыре, - Пьер закатил лазоревые глаза и для верности показал на пальцах. «Абак, - сказал

он. «Мама мне сделала».

-Да кто бы сомневался, - рассмеялась Марфа и, потрепав мальчика по каштановым локонам,

велела: «А ну пошли домой, буду вас кормить и спать укладывать, а то вон – набегались и

зеваете».

-Загорели даже немножко, - нежно сказала Лиза, разглядывая маленькую Марту. Та

повертелась у нее на руках и, прижавшись нежной щечкой к шелку платья – задремала.

Волк поднялся по широкой, каменной лестнице на второй этаж, и, зевая, подумал: «Завтра

буду в постели до обеда, а потом возьму детей – и на реку. Ну, это если кто-нибудь из

дворца за мной не пришлет. Господи, вон, и темнеет уже».

Он отпер дверь и постоял в передней, вдыхая запах кедра. Тихо, на цыпочках, пройдя в

детскую, он взял подсвечник и пригляделся – Питер и Марта спали, она – подложив ручку