o 0a115616b968c99b

засучив рукава рубашки, - шагнул на кухню. «Mon Dieu! – услышал Джон. «Этим можно

только колеса смазывать, мадам Марта! Выливайте и начнем все заново».

-Открой, - Джон передал бутылку вина невысокому, красивому юноше, что сидел за столом

рядом с Джованни. «И дай месье ди Амальфи попробовать, он получше нас всех в

бургундском разбирается».

-А это повар? – юноша кивнул в сторону кухни.

-Нет, - Джон принялся за вторую бутылку. «Это Большой Луи, он будет тобой заниматься,

пока месье Мишель не вернется, до осени. Он вор и убийца, - Джон вытащил пробку и,

увидев, как кивнул Джованни – стал разливать вино по оловянным стаканам.

-А мне тоже надо будет…, - озабоченно начал юноша.

-Нет, - Джон отпил глоток и блаженно закрыл глаза. «Твоя казнь на Гревской площади не

входит в наши планы, дорогой мой граф. Сиди тут, - он обвел рукой комнату, - Большой Луи

тебя приставит к тихому делу, гуляй по городу, учи все закоулки…

-И язык тоже, - сказал Джованни, не поднимая головы от какого-то письма.

-Я его знаю, - обиженно сказал юноша. «Мы ведь по-французски говорим сейчас, месье ди

Амальфи».

-Толкайся на рынках, - Джованни все читал, - торгуйся, приставай к девушкам, ругайся с

возницами, можешь подраться пару раз. Только тогда, - темные глаза мужчины заблестели

смехом, - ты и выучишь язык. Ну, и Ронсара своего не оставляй, конечно, - он кивнул на

переплетенный в кожу томик, что лежал на столе. «Читай его, - Джованни отложил письмо, -

какой-нибудь хорошенькой девчонке, месье Антуан, по ночам».

Юноша покраснел и что-то пробормотал, принимая стакан с вином. «Двадцать четыре года, -

подумал Джон. «Господи, я в его возрасте еще в Венеции жил, хотел поэтом быть. Жалко,

что мадам Изабеллу не увижу, но нельзя мне в городе появляться, еще узнает кто-нибудь.

Прямо отсюда в Амстердам отправлюсь, повидаемся с Констанцей, встречусь со

штатгальтером – и домой. К Белле, - он почувствовал, что улыбается и ворчливо сказал: «Ты

не красней, а слушай и запоминай».

Дверь кухни открылась, и Большой Луи гордо сказал: «Ну вот, соус теперь такой, как надо. За

стол, за стол! – он принял из рук Марфы блюдо с уткой.

-А меня, значит, и не ждут теперь, - раздался смешливый голос с лестницы. «Ну, значит,

паштет, который я вам несу, - с дворцовой кухни, между прочим, - я сам и съем».

-Господи, - подумала Марфа, увидев зятя, - в обносках, а все равно – красавец. Ну да, он же

мне говорил, он тут неподалеку, в трущобах, каморку держит безопасную, там

переодевается и шпагу оставляет, когда сюда идет».

Она обняла Волка и усмехнулась: «Как там жена твоя?»

-Три дня назад, - ответил зять, - была хорошо, мадам Марта, я же тут в Тюильри ночую, но

сегодня приду домой, обязательно. Что, - он понизил голос и кивнул на Джованни, - новости

из Польши?

-Едем, да, - Марфа отвела его в сторону и еще тише сказала, по-русски: «Внук мой пишет,

что везут их с Яика в Москву, Марину, Заруцкого и мальчика. Как раз к июлю и привезут, а мы

в июле уже и сами – там будем».

Волк кивнул. «Ворон» в Амстердаме, Марфа Федоровна, готов отплыть в любое мгновение.

Так что сейчас дождемся родов и поедем, Федор Петрович здесь уже, закончили они все с

замком, говорит – можно хоть завтра въезжать».

-Ну, хорошо, - Марфа отчего-то вздохнула. «Как дети, Лиза как?».

-Все в порядке, - Волк улыбнулся и добавил: «Но вы, же не будете тут оставаться, Марфа

Федоровна?» - он обвел рукой комнату.

-Нет, конечно, - усмехнулась Марфа. «Пообедаем, вы сядете работать, а я к тебе пойду.

Багаж мой я прямо в Амстердам отправила, отсюда-то в мужском костюме поеду. Письма у

Джона – она кивнула на стол, - целая пачка, а Джованни ваши возьмет, он отсюда – прямо в

Кале».

-Письма, - подумал Волк. «А оттуда, из Квебека, придется кружным путем посылать –

сначала в Париж, а уж потом – в Англию. Ну, мальчик этот, видно, хороший, - он взглянул на

темноволосого юношу, - справится».

-Как вы туда приедете, дак там уже и морозы будут, - вдруг, задумчиво сказала ему теща, и,

встряхнув головой, лукаво рассмеялась: «Ну да вы оба с Марьей – московские, не

пропадете».

-Не пропадем, - согласился Волк, и, вдохнув запах расплавленного сыра, жареной утки,

свежего хлеба, улыбнулся: «Есть хочу, Марфа Федоровна, я ведь не позавтракал даже, не

успел».

-Ну, вот и садись, - ответила женщина, подталкивая его к столу.

-Как девочки? – спросил Волк, наливая себе вина. «Пошли уже?»

Джон широко, счастливо улыбнулся. «За руку еще, но уже сами хотят. Они бойкие, уже и

лепечут что-то. «Папа» говорят, - гордо добавил он. «Но я их не путаю, - он рассмеялся, - а

вот Питера мальчиков – так и не могу различить. Там вам кто только не написал, - он

протянул Волку стопку конвертов, перевязанную лентой, - из Джеймстауна, из Шотландии,

из Нортумберленда, из Дептфорда, адмирал, жена моя, Питер и Рэйчел, - все, в общем».

-Спасибо, - Волк убрал письма и спросил Джованни: «А вам тоже – нельзя на улицу

выходить?»

-Отчего это мне нельзя, - Джованни потянулся за хлебом, и заметил: «Все равно у нас суп

лучше варят, Луи, и не спорь даже».

-Ваши повара у наших мастеров, учились, месье Амальфи - ответил француз, хлебая из